остановились около маленького ресторанчика, который окнами выходит на гору Фудзи, он приветливо светил огнями и была слышна тихая музыка.
Внезапно я снова ощутила волнение. С чего бы вдруг? Или я настолько одичала за годы затворничества, что не в состоянии спокойно поужинать и поговорить? Конечно, в состоянии! Только почему так бьется сердце, будто предчувствуя неладное? Что может случится плохого? Или…
Владимир тем временем подошел к двери и с улыбкой её открыл:
– Только после вас.
– Благодарю, – улыбнувшись, я вошла в ресторан. Он был галантен и излучал ауру уверенности, что, в принципе, мне нравилось.
Оглядевшись по сторонам, я заприметила столик у окна. Последнее время я полюбила уединение, поэтому я кивнула в его сторону:
– Смотрите, около окна свободный столик, пойдем или вы предпочитаете другой?
– Нет, я тоже его присмотрел. Мне нравится этот ресторан тем, что тут готовят и японскую и европейскую еду, – он улыбнулся, отодвигая мне стул. Да он сама галантность!
«Или пыль в глаза пускает» – ехидно заметил внутренний голос.
– Взаимно.
Пока мы садились, к нам подошел официант с меню. Взяв меню и начав его изучать, Вова обратился ко мне:
– Итак, закажем европейскую кухню или японскую?
– Давайте европейскую, – ответила я, и, глянув на часы, добавила – только что-нибудь легкое, и еще, я не отказалась бы от бокала хорошего вина!
«Ага, прекрасно! Вина она захотела! Не помнишь, что бывает, когда ты перепьешь? Или решила пуститься во все тяжкие?» – во мне снова проснулись сомнения в правильности моего поступка и я вступила в диалог сама с собой:
«Я не буду напиваться, всего лишь бокал за ужином и все. И уж тем более ни в какие тяжкие я пускаться не буду. Поужинаем, поболтаем и разойдемся своими дорогами".
Несмотря на то, что я договорилась со своей совестью, червячок сомнений прочно поселился в голове.
– Хорошо… , – задумчиво произнес он, – Итак, я хочу заказать жаркое и пиццу, давно её не ел. Вы как?
Полистав меню, я ответила:
– Пиццу тоже хочу, но еще, пожалуй, салат Цезарь. Что насчет вина?
– Я предпочитаю красное полусухое. Желательно Кагор. А вы, Галя? – спросил он, подняв глаза от карты вин.
– Можно красное, но мне нравится Baron De Costaс, – ответила я.
– О…, – с уважением протянул он, – тоже хорошее вино. Итак, вам заказывать жаркое, пиццу и салат цезарь?
– Нет, все то же самое, но без жаркого! – поправила я.
– Хорошо. Тогда и я не буду жаркое. А пиццу какую? Если такой пиццы нету в меню, то её сделают.
– Я гавайскую люблю! – я внезапно поняла, что мне становится спокойно и уютно.
Давно я не чувствовала этого состояния! После смерти любимого я погрузилась в пучину горя и траура, затем последовала затяжная депрессия и постоянное чувство тоски и безысходности. Даже у родителей я не могла расслабиться; даже посиделки с подружками и долгие, душевные прогулки с сестрой не дарили мне чувство покоя.
Но сейчас, в тысячи километров