красиво, мы хохочем. Мне нравится атмосфера веселья на нашей кухне – сигаретный дым, запах мартини. Мама удивительно добрая, когда выпьет. Мне нравится такая мама. Иногда она бывает наоборот.
Например, в тот зимний день, когда она пришла с рынка. Сильно замёрзшая, уставшая.
Я читаю книгу, сидя на диване. По выражению маминого лица, становится ясно – нас ожидает ссора. Мамино лицо обветренное, красное, а губы сжаты – верный признак её плохого настроения.
Едва кивнув мне, мама идёт в ванную. Я откладываю книгу, жду, немного тошнит от волнения. Что будет дальше?
Вот шум воды стихает. Мама идёт на кухню. Помыла ли я посуду? Облегчённо вздыхаю – точно помыла. И даже подмела полы.
– Лена, а что поесть дома ничего нет? – раздаётся мамин голос с кухни.
Я встаю с дивана, шлёпаю к ней.
Мама стоит у холодильника.
– Мам, ну там была курица какая-то, я доела… – я растерянно замолкаю.
– А что теперь я буду есть после работы? – мама повышает голос – ты не могла подумать обо мне?
– Мам, ну там только один кусок был… – я смотрю на неё.
Мама достаёт из холодильника кусок сырого мяса.
– А это что блядь такое?! – кричит она.
Я молчу. Мама взрывается.
– Ты что, блядь, мясо пожарить не могла?!
Я не знаю, что ответить. Во мне тоже начинает закипать злоба. Мама никогда не показывала мне, как готовить мясо. К тому же, раньше она никогда не просила меня готовить. Виновата я или нет?
– Да ты же не просила готовить! – я тоже повышаю голос.
–Ах ты гавно сраное! – кричит мама. Она подскакивает ко мне, берёт за волосы на затылке и шлёпает мне по лицу куском сырого мяса – Еще орать тут будешь!
Я отпихиваю мясо от лица, царапая мамину руку ногтями, но её это злит ещё больше. Лицо её красное, зубы крепко сжаты. Меня тоже душит злоба.
– Кобыла, уже сиськи вон выросли, я работаю целый день, а она не может мясо матери пожарить! – продолжает кричать мама.
Наконец, я вырываюсь от неё и бегу в ванную. Там я запираюсь на шпингалет. Чтобы успокоиться, я рассматриваю узоры на кафеле похожие на дым от сигареты. Дым, запертый в керамической плитке. Вот этот узор похож на усатого мужика из рекламы «Вегеты», а этот имеет отдалённые очертания лошади. Успокоиться не получается, и тогда я начинаю громко рыдать – так, чтобы мама слышала и ей было стыдно.
Когда горло начинает болеть от рыданий, и слёз, как не дави, больше нет, я выхожу. Мама сидит перед телевизором, умиротворенная и спокойная.
– Будешь есть? – не поворачивая головы, спрашивает она меня – я пожарила мясо.
Больше она не злится.
Мама – целый мир для меня. Она бывает моим лучшим другом и самым страшным карателем. Бывает, я сижу у нее на коленях, и она целует меня много-много раз. Она привозит мне красивые вещи и помогает с уроками. Я очень боюсь маминого гнева. Я стараюсь угодить ей, чтобы она не злилась. Лишь по одной линии губ, я умею предсказывать себе – с какой мамой мне предстоит провести