пять помладше нас, школьники, один из которых все никак не мог аккуратно пристроить свой футляр для скрипки, и периодически задевал им окружающих. Поправлял очки, извинялся и снова задевал.
Среди разношерстной толпы были и студенты. Эти, судя по форме, из казацкого училища. До Сопряжения эта социальная группа и так старалась выделяться, а уж после, когда из общей массы выделились кланы, гильдии и дворянство, эти студенты казацкого училища добились своего и выделились в отдельное сословие.
Никаких преференций. Но вот выделили под давлением страждущих. Открыли даже несколько школ и училищ казачьей направленности. Чем они отличались от светских заведений, я не знал, да и, честно говоря, не сильно этим интересовался.
Зато тройкой студентов старше нас года на три очень заинтересовалась Вика. И это было объяснимо. Баранкович, из семьи потомственных военных, отец так и вовсе воевода Чернорусии, а тут три молодых парня в полной экипировке. Темно-синие с красными лампасами мундиры, притороченная к портупее нагайка и начищенные до блеска медальки. Вот именно они и вызвали интерес Вики.
– Какие младые, а уже офицеры! – не стесняясь говорить громко, восхитилась сербочка.
– Не офицеры, студенты, – поправил ее я.
– Как студенты? А медали? – под улыбки Насти и Алисы смутилась девчонка.
Парни заметили внимание девушки и, не обращая внимания на меня, решили познакомиться. Ну как же! Три парубка при мундирах и фуражках, грудь, как у селезней, навыкат, и вообще… Медальки опять же.
Я усмехнулся, решив понаблюдать за спектаклем. Такие понты могут прокатить с первокурсницами-провинциалками, но никак не с моими девчонками. Так, стоп. Моими? Да, собственно, после того, что произошло, думаю, я имею право называть их так.
– Привет, девчонки, – обратился тот, что повыше с пушком на щеках, который в его мечтах, наверное, должен стать бакенбардами. – Какие планы на вечер?
– Обширные, – не поднимая глаз от смарта, отозвалась Алиса.
Стерва, конечно, но нужно отдать должное, наблюдать за тем, как она элегантно отшивает студентов года на три старше, было забавно.
Парень явно не ожидал такого ответа. Ну как же, бравый рубака снизошел для того, чтобы подойти к малолетним дурочкам, а тут такое. Впрочем, ему на помощь пришел второй, немного пониже, но шире в плечах и с целыми тремя медальками на груди.
– Так, может быть, мы с вами? – улыбаясь во все тридцать два, подмигнул он. – Или вы с нами. Тут уж как пойдет.
Трусиха-Настя с опаской посмотрела на меня. Подумала что я, голова горячая, приревную и брошусь на них с кулаками? Наивная! Ревность – чувство неуверенных в себе, что желают силой компенсировать свою внутреннюю убогость.
Но не нужно путать ревность и чувство собственности. Если студентики начнут распускать руки, пытаясь физически принудить девушек к своему обществу, естественно я вмешаюсь. Да, они на несколько лет старше и их трое, но мой задний карман греет складной «джентельмен» от ВиКнайф, что не прочь уравнять шансы.
– Меня Вика зовут, –