в этом туманном пространстве передо мной. Впечатление такое, что чем больше я стараюсь что-то рассмотреть, тем гуще непроглядная пелена. Она становится невесомой, вязкой жижей и пытается задушить меня.
Мне становится страшно иногда. По истине страшно. Иногда страха вселяется в меня так много, что начинаю задыхаться. Он выталкивает все другие эмоции и полностью овладевает мною.
Я стараюсь меньше думать о своей участи. Ведь сама выбрала ее и просто должна плыть по течению.
Глупое сознание, пытающееся распределить все детально.
Иногда, смотря в окно, по которому барабанил дождь, я плакала вместе с небом. Разглядывала прозрачные капельки, стекающие по стеклу, которые освещал фонарь, стоящий прямо над моим окном. Я оплакивала свое распланированное недалекое будущее. Когда поняла, что свернула со своей дороги вновь, и вступила не на ту, которую так желала, я впала в депрессию. Ее я скрывала днем ото всех, и она подчинялась, а ночью она сама по себе выбиралась из глубин страдающей души и овладевала мною полностью. Душила, выбиралась слезами и терроризировала мой разум навязчивыми мыслями о сокрушительной судьбе.
Мой мир рушился на моих же глазах. Ссыпался как песок сквозь пальцы, а я даже не предпринимала никаких мер для того, чтобы остановить это чудовищное недоразумение. Стояла в стороне и смотрела, как безжалостный огонь сжирает мое счастливое и беззаботное будущее, о котором я так мечтала и которое сама по крупицам строила в своем подсознании.
Да, я плыла по течению, но хотела иметь хоть небольшое представление о своей жизни. Окончить университет и работать на любом месте по специальности. Это все, о чем я думала и что строила. И все это взорвалось вместе с кабинетом отца.
Жестокий мир заменил мои невинные желания и мечты, грубо вторгаясь в мою жизнь, ломая все принципы и стереотипы. Этот мир напомнил мне, что нет ничего идеального и прочного. Всему свойственно ломаться и заканчиваться порой даже не начавшись.
Я увлекаюсь чтением различной истории. Но люблю чаще затрагивать темы эпохи Возрождения. Брук любезно мне принесла пару книг, и я наткнулась в одной из них на притчу Мирандолы, итальянского мыслителя эпохи Возрождения, в которой говорится, что Бог дал всем вещам и живым существам свое место. Камень будет здесь, тигр – здесь, дерево – здесь, река – там, скала – тут. Но, когда дошла очередь до человека, сказал: «А ты будешь вечно искать свое место».
Нет такого места, в котором человек сможет закрепиться навсегда. Мы же вечно скитаемся. Не только по миру, но и в своей душе. Люди даже не могут найти себя.
Читая что-то из психологии, которая успокаивает меня и направляет, я понимаю, что страшнее всего не разрушенное будущее, не изменения в жизни, не разрушенная рациональность мышления. Всему этому свойственно восстановиться. Страшнее всего – умереть в себе и не воскреснуть.
Стать бесчувственным.
Почувствовать лишь одно – как твоя душа медленно разлагается и гниет.
В таких случаях