вообще-то был лучше подготовлен, но Стивен знал, что он на первом выпускном экзамене воспользовался шпаргалкой, и позаботился, чтобы это стало известно кому следует. Не имело значения, что они были закадычными друзьями и отлично учившийся товарищ всегда помогал Стивену на экзаменах в старших классах школы, но... так или иначе, он пользовался шпаргалкой и был дисквалифицирован. Стивен же без тени сожаления покинул Детройт и больше не общался со своим другом.
Несколько лет назад сестра сообщила ему, что Том так и не получил аттестата и работает заправщиком на бензоколонке где-то в захудалом районе на окраине. Вот так. Выживают наиболее приспособленные. И Стивен Таунсенд был как раз из таких. Он приспосабливался любыми возможными способами.
Он долю секунды глядел на Адриану, а потом повернулся и помчался наверх принять душ и переодеться.
Адриана все еще была на кухне, когда Стивен спустился – безупречно одетый в костюм цвета хаки, голубую рубашку и голубой с желтым галстук. Он снова был похож на кинозвезду или, во всяком случае, на звезду рекламного бизнеса. Адриана каждый раз поражалась – как ей удалось заполучить в мужья этого невероятно интересного мужчину.
– Ты хорошо выглядишь, милый.
Стивену, похоже, пришелся по душе ее комплимент, он окинул жену теплым взглядом. Адриана встала из-за стола и взяла сумочку, с которой обычно ходила на работу. Это была черная кожаная сумка от Гермеса, которой она пользовалась многие годы и любила так же, как свою старую спортивную машину.
На Адриане была темно-синяя шерстяная юбка, белая шелковая блузка; мягкий белый кашемировый свитер был наброшен на плечи, на ногах – дорогие черные итальянские туфли. Все это создавало впечатление ненарочитой, спокойной элегантности и обыденности, но от внимательного взгляда не могли ускользнуть стиль, тонкий вкус и любовь к хорошим вещам, а скромность и естественность этой молодой женщины только добавляли ей привлекательности. Одним словом, когда они выходили из дома, то смотрелись очень приятной парой.
Открывая дверцу «Морриса», Адриана взглянула на мужа, который садился за руль «Порше», и рассмеялась. Стивена смущало, что кто-то может увидеть его рядом с ее машиной; он все грозил, что однажды отгонит ее на свалку.
– Ты сноб! – подсмеивалась над ним Адриана, но Стивен не понимал ее привязанности к этой развалюхе. В следующее мгновение, взревев мощным двигателем, его «Порше» исчез; Адриана же обвязала голову шарфом, чтобы ветер не растрепал волосы, включила передачу и, с удовольствием слушая ворчливое пробуждение своего любимца, покатила на работу.
В это время на шоссе уже было полно машин, и через несколько минут Адриана безнадежно застряла в пробке. Она нервничала, сидя в машине, и задавалась вопросом, удалось ли Стивену проскочить до затора.
Потом она мысленно переключилась на другое – то, что случалось с ней редко. У нее почему-то запаздывали месячные. Они должны были начаться два дня назад. Впрочем, с ее ненормальным режимом работы и постоянными стрессами такой небольшой задержке удивляться не следовало, однако прежде