доносился монотонный заунывный звук сирены.
Интерлюдия. Регина
– Скорее! Сюда! Несите ровнее!
Топот множества ног по каменным плитам. Взволнованное дыхание помощников целителя, тащащих носилки. Ровный гул радиумных светильников. Шепотки и возгласы случайных свидетелей. Каждый звук в гулких коридорах зиккурата расслаивается причудливым эхом, множится, возвращается в искаженном виде, смешиваясь со стуком крови в висках. Сквозь плотно сомкнутые веки мелькают мутные пятна света. Но открывать глаза не хочется.
Регина уже давно очнулась. Предательская слабость, настигнувшая ее на посадочной площадке и заставившая рухнуть без чувств, быстро прошла. Она даже чувствовала, как ее кладут на носилки и тащат куда-то вглубь зиккурата, на нижние этажи.
Целители ей не требовались. Она потеряла много крови, однако амальгама делала свое дело. Быстро запечатала, обеззаразила и обезболила чудовищную рану на культе правой руки, подстегнула работу кроветворных органов, запустила восстановительные процессы. Если понадобится, уже через пару часов она сможет ходить, а дня через два-три и вовсе будет чувствовать себя вполне здоровой. На то, чтобы отрастить новую руку, конечно, понадобится куда больше времени.
Впрочем, все это сейчас уже не имеет значения. Жатва в самом разгаре, и промедление даже в пару дней – фатально.
– Переложите ее сюда… Аккуратнее!
Целитель – высокий худощавый мужчина в цветах Дома Ортосов – указал на гладко ограненный каменный блок в центре комнаты, накрытый плотной белой тканью. Помощники, действуя быстро и слаженно, перенесли закованную в золотые латы девушку на постамент. И только после этого она открыла глаза.
Эта зала, как и остальные помещения древнего зиккурата, была холодной и пустой. Ни единого предмета мебели, никаких украшений – лишь голые стены из серого ноздреватого камня, афтарда. Это один из немногих материалов, устойчивых к игнису. Все остальное в такой близости от Пасти очень быстро приходит в негодность.
– Как самочувствие? – встрепенулся целитель и, отогнав ассистентов, подошел вплотную. Его тонкие холодные пальцы бесцеремонно коснулись ее лба, потом лица, оттягивая нижние веки. Регина с трудом удержалась от того, чтобы не сомкнуть забрало шлема.
– Я в порядке, – как можно тверже произнесла она.
– Вам лучше все же снять доспехи и позволить мне осмотреть вас…
– Я сказала – я в порядке! – повторила она, зло сверкнув глазами. – Во мне пятнадцать кластеров амальгамы. Или вы умеете что-то, чего не может она?
– Прошу прощения, мона, я лишь делаю свою работу, – целитель, виновато кланяясь, сделал несколько шагов назад. – Судя по обмороку, раны ваши очень серьезны…
– Пошел вон, – устало отмахнулась девушка, глядя в потолок. – Все вон!
Повторять ей не пришлось – вскоре комната опустела. Регина лежала, не шевелясь, запрокинув