беда. Малых увели в комнату, мне говорить не хотели, вещи собирали, мол, я итак только из больницы, но всё же я получил нужную информацию. Погибла Ольга Васильевна. Под колёсами грузовика. Его понесло со склона, гололёд, машину развернуло и на тропинку для пешеходов кинуло. Погибли двое, ещё четверо с различными травмами в больнице. Несчастный случай, всё произошло на глазах инспекторов ГАИ. Ольга Васильевна, закончив работу в школьной библиотеке, и помыв полы в школе, спешила в больницу, это другая, не та где я лежал, и вот такая беда. Не успел. Какая-то череда неудач.
Скосив глаза, я посмотрел на довольное лицо бабушки Данилы. Понятно, что та не причём, несчастный случай был, но та особо и не скрывала своей радости. Пусть губы скорбно поджаты, но глаза так и светятся от радости, даже малые это заметили, отодвигались от неё, прячась за меня. А рука шевелилась, искала рукоятку топора. Я конечно не Раскольников, но очень хочется. Ольгу Васильевну конечно жаль, я уже привыкать начал называть её матерью, но слишком мало её знал, по сути для меня та была чужим человеком. Вот девчат жалко. И ещё, жить с этой старухой, пусть та и бабушка Данилы, я не желал. Малые за эти два дня, с момента гибели Ольги Васильевны, стали мне ближе всех, роднее, хотя мы и в больнице виделись, но там больше наскоками бывали, а тут я практически заботился о них. Да, классная руководительница дала мне несколько дней чтобы решить вопросы с похоронами, хотя я этим и не занимался. Было кому. После этого я начну учится в школе. Я уже решил, тут не буду. Решил рвануть в Москву. Там устроюсь. Без детдома не обойтись, я это понимаю, да и врасти в общество можно, паспорт получу, но у меня там развязаны руки будут. Только одно остановило, привязался я к девчатам, что сейчас судорожно жались ко мне, видя, как растёт могильный холм.
Когда мы покидали кладбище, на двух автобусах нас повезли в столовую, где организовали поминки. Не бабушка, а подруга Ольги Васильевны всё устроила. Вообще всё так быстро происходило, я особо не успел вписаться в местную жизнь, хотя всё для меня выглядело диким. Люди тут ещё не жили, а выживали на мой взгляд. Хотя конечно добрее были, всем миром друг другу помогали. Например, эти автобусы. Один похож на тот, где Жеглов с Шараповым за бандитами гнались, старый, это видно, скрипел на ходу, второй новый, года нет, краской ещё пахнет. Я с сёстрами сначала на нём на кладбище ехал, обратно на старом. Нас уже заселили в квартиру к бабушке, её Инна Андреевна звали, и да, я узнал почему та так сильно невзлюбила мать Данилы. А она сыну нашла будущую жену из проверенных людей, интеллигентов, мать кандидат медицинских наук, отец доцент, по металлам. А сын её, что в мореходке учился, взял и влюбился в шестнадцатилетнюю деревенщину. И женился. В семнадцать Ольга Васильевна как раз Данилу и родила. Не простила, ни сына, ни невестку.
***
Как я и думал, жизнь со старухой была адской. Для меня точно. В моральном смысле, та контролировала каждый шаг. Я не скажу, что всё так плохо было, те же девчата вполне себе спокойно освоились в квартире