я, стараясь перехватить инициативу в разговоре и попутно откладывая в памяти различные мелкие детали, которые потом, на досуге, смогу проанализировать и сделать выводы.
– Вы перехватили мой вопрос, – доброжелательно произнёс молодой человек, не делая при этом ни малейших попыток пригласить меня внутрь или хотя бы снять очки, – это я хотел поинтересоваться, что привело столь очаровательную леди на эту пыльную лестницу.
– Пыльную? – я насмешливо хмыкнула, – да тут чистота практически стерильная, не то что наверху. И как это вы допустили, чтобы дом, в котором вы обитаете…точнее, под которым вы обитаете…пришёл в такое запустение? Как вам не стыдно?
– Мне? – переспросил Бенджамин с искренним изумлением. – А почему мне должно быть стыдно? Мне вообще всё равно, как оно там выглядит наверху. Пожалуй, даже, чем хуже – тем лучше. Меньше любопытных барышень ходить будет. Кстати, вы сказали, мисс Глория, что вы сыщик. Я не ослышался?
– Нет, не ослышались, – я воинственно поправила окончательно съехавшую набекрень шляпку, – я именно сыщик, и, можете мне поверить, не из худших.
– И что же заинтересовало мисс со столь необычным хобби в этом конкретном месте? Я имею в виду поместье, а не лестницу, – вежливо пояснил он, но у меня почему-то сложилось впечатление, что надо мной тонко издеваются.
– Я хочу его купить, – заявила я и возмутилась, – может быть, вы всё-таки пригласите меня войти? Неприлично держать молодую леди на лестнице.
– Даже если я эту самую леди не приглашал? – Бенджамин склонил голову, внимательно рассматривая мою запылившуюся персону.
– Тем более! – с энтузиазмом воскликнула я, и молодой человек, видимо, зависнув в попытках постичь мою логику, неуверенно отступил в сторону.
Я решительно протиснулась мимо него, мимоходом отметив, что я даже на каблучках, пусть и не очень высоких, едва достаю ему макушкой до подбородка. Позади Бенджамина обнаружилась ещё одна дверь, толкнув которую я оказалась в самой настоящей лаборатории, но не алхимической, а какой-то немного иной.
Одну стену занимали шкафы с наглухо закрытыми дверцами, и что за ними находится, можно было только догадываться. Вторую стену до самого потолка закрывали стеллажи с книгами, причём часть из них была опутана не то цепями, не то какими-то кандалами, что наводило на определённые размышления. Третья стена была отдана полкам с клетками, накрытыми тканью или клеёнкой, в которых что-то постоянно шебуршалось и попискивало на разные голоса. Возле четвёртой красовался знавший лучшие годы, но даже на вид удобный диван, небольшой стол с заварочным чайничком и чашкой, кресло и странного вида табуретка.
По центру достаточно просторной, несмотря на обилие всяческого барахла, комнаты расположился огромный длинный стол, покрытый каким-то составом явно магического происхождения, так как в моём «специальном» зрении он искрил и переливался. Обычно так обрабатывали свои рабочие поверхности алхимики: от горения, размокания, химического воздействия и прочего. Здесь же к стандартному набору заклинаний