сеанс, не знаю, – отозвалась я, но согласилась на эксперимент.
Главный колдун, он же эксперт по миру духов еще зачем-то подогрел блюдце и положил обратной стороной по центру листа. После он попросил нас помолчать и, закрыв лицо узкими ладонями с длинными пальцами, на одном из которых было надето кольцо со странными символами, которое парень никогда не снимал, что-то стал шептать. Мы все изумленно таращились на друга, который словно забыл о нашем существовании, продолжая едва слышным голосом говорить непонятные, неразличимые слова, и переглядывались, как стайка психиатров, собравшихся на консилиуме с особо сложным больным, вообразившим себя канареечкой.
– Еще чуть-чуть, – прошептал Дан, – и я вызываю «скорую».
Однако сделать он этого не успел. Наш магистр спиритизма пришел в себя, отнял руки от лица и велел мне и Алсу коснуться пальцами бледно-зеленого блюдечка, которое призывно смотрело на нас – так по крайней мере мне казалось в полутьме. Интересно, а это неопытное блюдечко, или оно уже участвовало в спиритических сеансах множество раз, и совсем уже не блюдечко, а этакое матерое блюдище?
– Как звали твою тетю? – спросил он у любимой девушки не своим голосом.
– Алевтина Сергеевна, – тихо отозвалась она. Голос подруги оставался спокойным и ровным, но все же мелькнуло в нем что-то, похожее на тихую грусть. За что Алсу понравилась мне еще все на том же далеком первом курсе, за то, что она, так же, как и я, умела прятать свои эмоции.
– Втроем повторяем: «Дух Алевтины Сергеевны, приди к нам», – проинструктировал все тем же странным голосом нас Темные Силы. – Трижды. Блюдечко должно начать двигаться само. Когда это произойдет, не убирайте руки. Ни в коем случае. И молчите. Вопросы буду задавать только я.
Все это напоминало детский сад «Три ползунка» и трусы в горошек, но мне и Алсу пришлось, сохраняя серьезные мины, следом за Олегом произносить, как дурочкам, слова призыва умершей тети Алсу. Выглядело это довольно глупо даже в антураже темноты и семи свеч, с неохотой освещающих комнату. Хорошо хоть ребята, не участвующие в сеансе, не смеялись и вели себя вполне прилично. Если бы кто-то из них издал хоть смешинку, я бы тоже тут же начала хохотать.
Мы вроде бы как призвали духа тети Алсу – даже уже трижды, итого девять раз громко произнеся ее имя и отчество в воздух, пропитанный шалфеем, но блюдечко все никак не двигалось и не двигалось.
– Не выйдет с ней, – вздохнул Темные Силы, наконец. – Наверное, она не идет на контакт. Давайте вызовем кого-нибудь другого. Прости, малышка, – шепнул он подруге. Та ничего не ответила, только едва заметно кивнула, говоря, что все в порядке.
– И кого теперь будем вызывать? – поинтересовался Даня, уже порядком заскучавший.
А меня вдруг переклинило – так, что я даже дышать на несколько секунд перестала. Алсу пыталась поговорить со своей любимой тетей, которая погибла несколько лет назад, а я… Я ведь тоже могла бы предложить кандидатуру для этого дурацкого сеанса.
Моя мама. Та, которую я никогда не видела. Та, о которой мне никогда не