по тем временам. Но с другой стороны, мы знаем, что художник не расставался с «Моной Лизой» до самой своей смерти в 1519 году. По некоторым сведениям, он оставил картину в наследство своему ученику и помощнику Джиану, прозванному Салаи («дьяволёнок»), находившемуся рядом с ним в течение 26 лет, а после гибели того в драке в 1524 году она досталась его сёстрам в Милане (в описи наследства, оставшегося после Салаи, есть портрет дамы по имени Ла Джоконда, правда, доподлинно не известно, не была ли это копия знаменитой картины).
И ещё один камень преткновения для исследователей – колонны. Знаменитый современник Леонардо Рафаэль Санти, не раз бывавший в мастерской художника, в 1504 г. сделал набросок с ещё не завершённой работы, и на эскизе оказалась девушка, по обеим сторонам от которой расположились греческие колонны. И таких копий с колоннами, выполненных разными художниками, известно немало. К тому же, по свидетельствам современников, портрет, написанный по заказу мужа Лизы Герардини и оставшийся незавершённым, был больше. Однако на выставленной в Лувре картине от колонн остались одни основания (версия о том, что они были обрезаны, опровергнута исследованиями международного коллектива из 39 специалистов в 2004–2005 гг.), она небольшая по размеру – всего 76,8 × 53 см – и выглядит вполне законченной.
Ужель та самая Джоконда?
Примирить эти многочисленные противоречия может только распространенная среди искусствоведов версия о том, что картина на самом деле была не одна. В инвентарных листах, оставшихся от великого мастера, сохранились указания о двух «Джокондах». Паоло Ломаццо, художник и писатель XVI в., в своём трёхтомном трактате о живописи, скульптуре и архитектуре (1584 г.) утверждает, что Леонардо да Винчи сделал два различных портрета Моны Лизы и написал её в образе Флоры: «Таковы общие и частные указания о создании портретов… Среди них следует обратить внимание на портреты Леонардо: украшенный в виде Весны, как портрет Джоконды, и Моны Лизы, в которых он замечательно изобразил, между прочим, улыбающийся рот». Ломаццо считает портрет Моны Лизы совершенным образцом этого рода искусства и говорит, что он «служит доказательством превосходства человеческого искусства над творчеством природы». На достоверность слов этого историка искусства указывает то, что сведения он получил от Франческо Мельци, любимого ученика и наследника Леонардо, которому по завещанию достались книги и рисунки мастера.
Биограф Леонардо Джорджио Вазари тоже встречался с Франческо Мельци – в 1566 году, перед вторым изданием своей книги «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих». Среди прочих сведений о жизни великого художника он узнал от Мельци, что портрет, с которым мастер никогда не расставался и который всю жизнь возил с собой, он называл «Джиокондо», что значит «весёлая, играющая», так же стали называть его и ученики. Благодаря Франческо Мельци Вазари внёс во второе издание своего труда изменения, касающиеся последних дней жизни Леонардо, а вот история