Тем, кто её слушал, было смешно. А вот самому Эйслету было совсем не до смеха, когда он сожрал пару, а, может, и не пару, закуклившихся насекомых, перепутав их с ягодами синекуста. Казалось бы, ничего страшного. Ну, слопал чуток альтернативного белка. Беда была в том, что гусеница, окукливаясь, выделяла мощный наркотик, и Эйслет провёл незабываемую ночь, то бегая за чудесными лесными девами, то спасаясь от синегривых псов.
Нашли его уже под утро, когда он, забившись под корягу, храбро отбивался от маленького колючего востроносика. Видения растаяли только после третьего цикла очистки крови, но Эйслет помнил все, что ему привиделось, так, будто пережил это в реальности. Пришлось просить у уров внеочередную считку.
Несколько дней они с утра до вечера думали, как ещё можно украсить замок изнутри. Привлекли к этому всех, кого можно. Будто других дел в городе не было.
Лунна всю сознательную жизнь провела с травами, поэтому предложила украсить дворец цветами.
Сначала Корму не понравилась эта идея. Ну что это, в самом деле! Его Дворец и какая-то трава. Но во время завтрака Лунна принесла несколько чашек с букетиками, собранными из разных цветов и трав. Она расставила чашки по краю стола и сказала. – Представьте, что стол – это дворец внутри. Вот так по стенам можно разместить большие чаши и ставить в них большие букеты. А можно цветы посадить прямо в эти чаши, и тогда не надо будет собирать их каждый день. Эйслет поддержал её, но теперь Корм и сам увидел, что это совсем неплохо.
На другой день Эйслет притащил кучу мебели. Столы, сиденья, лежанки, совершенно как настоящие, но такие маленькие, что уместились в небольшой корзинке. Они расставили мебель по столу и принялись так и эдак переставлять её, пробуя разные варианты. Тарелочки с едой убрали на сиденья и тут же забыли о них. Новая игрушка захватила Корма так, что урам приходилось таскаться из круга на холм, чтобы решить текущие вопросы.
На ходьбу туда-сюда тратилось немало времени, и все были недовольны, но Корму об этом никто не говорил. Даже радовались, что он снова начал походить на человека, а не на бледную тень отца Гамлета. Героя древней пьесы, взятой переселенцами с Терры.
Идеи иссякли, и друзья-дизайнеры решили сходить в Город. Развеяться. Шутки ради зашли в гадальный ряд. Долго выбирать гадалку не стали. Просто подошли к той, что сидела с краю. Всё равно все они врут.
Гадалка, толстенная баба, хоть и идиотка, не забыла содрать с них два красных шарика. Деньги немалые. Получив монетки, она зажала их в грязном кулаке, закрыла глаза и замычала, раскачиваясь из стороны в сторону. Мычала и раскачивалась она довольно долго. Корму и Эйслету надоело смотреть на неё, и они встали, чтобы уйти. Но тут ворожея открыла одновременно глаза и рот и изрекла: – Они. – При этом она показывала куда-то назад и вверх. – Они вешали на стены свои лица! Да!
Торжественно одарив этим откровением посетителей, ворожея довольно кивнула, сложила руки на коленях и снова закрыла глаза, теперь молча.
Корм с Эйслетом удивлённо переглянулись,