играя, любимых теряя…
Всего в житухе и не поймёшь!
Наполни светом страницы,
Книги, что при жизни писал…
Вдали тянутся пути – вереницы.
Лишь бы мир никогда не устал!
Почему
Почему так грустно мне
Где царит несправедливость?
Скачет ложь на черном коне,
Правду, отбросив торопливо.
Запачканы копыта у коня,
Натянуты до предела вожжи!
Исчерпаны все силы до дна…
Храни всех милостивый боже!
Скажи, вороной конь мой,
Куда буйный путь держишь?
Дом родной оставил за спиной?
Придержи, всадник, вожжи!
Остановись! Будет поздно!
Грехов своих не страшись!
Прими покаяние тихо, слёзно…
Святому богу помолись.
Рассвет
Посеребрила ночь косы берёз,
Осыпав самоцветами сполна.
И на лице нет больше слез.
Бокал вина допит до дна.
А у костра гитары плач.
Пачка, искуренная сигарет…
Огни погасли в окнах дач.
И наступает вновь рассвет.
И в этой жуткой тишине
Разлуки крик в моем окне!
И он останется навек в душе.
Стучится сердце по твоей вине…
Судьба
В этой книге нет пробела
В ней изложена судьба!
Там душа огнём горела
Предрассудки истребя..
И по точкам, и по строчкам
Где прошлась твоя рука…
И распалась по кусочкам…
Не нашла проводника.
В лабиринте нет ответа
Всё закрыто! Под замком!
Выкурена сигарета!
Чай оставлен на потом…
Храним…
Уставшие руки, нелюдские муки…
Тёмное небо в горячей крови…
И вам не осмыслить те трюки!
И жизнь ставит точки над и.
Снова с утра сижу в интернете!
Ищу тебя в небе… на этой войне.
Где рвутся снаряды. В бронежилете
Опять ты приходишь во сне.
А может напрасно числа считаю?
Ты там же в далёком краю…
И честно скажи мне: Не понимаю!
За что жизнь свою отдаю!
И хочется думать, и хочется верить,
Что будет у нас всех как раньше…
Ну, что же, малышка, поделать?
А жизнь катит дальше и дальше.
Все больше сюрпризов, лишений
А мы так хотим простой тишины!
Убрать бомбы, не ставить мишеней
Не быть участниками войны!
И детям и правнукам нашим
Кусочек мирного неба храним!
Нет войне! Дружно скажем.
Да, Миру и Солнцу! Давайте кричим!
Дубы
На белой простыне ромашкового поля
Дубы стоят. Дубы мои ещё стоят!
Как стражи доли. Чёрная Неволя
Закованная в цепи. Но Они молчат.
Сурово сдвинул брови,