кем-то наподобие клиентов у Верховного Бога, и наименования Одина, как «собирателя повешенных», «владыки повешенных» встречаются довольно часто.
Один владел Вальгаллой – Палатами Павших, где в преддверии Рагнарека, собирал наиболее отличившихся воинов. Предполагалось, что душа воина старится вместе с телом, потому Один часто предпочитал, чтобы воители заканчивали свою жизнь молодыми, дабы его потусторонние бойцы-эйнхерии были полны энергии. Чтобы попасть в Вальгаллу, необходимо было погибнуть в бою.
Намекали на Одина постоянно поминаемые в поэзии птицы-падальщики, особенно вОроны. Как известно, на плечах Одина сидели два вОрона, которые облетали землю и рассказывали богу обо всех делах. ВОроны выступают в поэзии как предвестники битвы и смерти, что неудивительно, ибо птицы Одина являли его волю на земле. Скальдическая поэзия насыщена птицами-стервятниками. Кроме вОронов, это соколы, ястребы, орлы, орланы, даже чайки и «чайчата». Животные падальщики практически не упоминаются.
Иногда встречаются аллюзии на волка, но очень туманные. Можно предположить, что Волк, будучи эсхатологическим животным, который в Конце мира поглотит Одина, был табуирован, и намеки на Волка придавали особую мрачность произведению. Так же можно предположить, что птицы представлялись скандинаву посланниками Небес, поэтому стать «пищей вОрона» значило в конечном итоге, опять-таки попасть на небо, к Одину, в Вальгаллу, в то время как бродящие по земле животные – медведи, волки, лисы – были хтоническими существами, и, соответственно, стать их пищей, значило провалиться в Хэль.
Валькирии – крылатые девы – незримо присутствовали в битве. По приказу Одина они давали в бою победу или смерть, а также отбирали наиболее достойных ратников и приводили их в Вальгаллу. Там славных воинов ждал нескончаемый источник пива, вечный вепрь, которого ели, а на утро он вновь воскресал, чтобы вновь быть забитым и поджаренным, а также вечная битва, в которой погибшие вновь оживали, наподобие того вепря. Сексуальных утех не предполагалось. Валькирии подносили энхериям кубки с пивом, видимо, этого было достаточно.
Можно предположить, что по представлениям скандинавов настоящий герой должен быть сексуально сдержанным. Торгейр, названный брат Тормода Скальда Чернобровой, о котором не раз упоминалось, говорил «что волочиться за юбкой, унижает его мощь». Впрочем, скальдам традиция приписывала женолюбие. Представляется вероятным, что частое обращение к женщине в висах, как «подательница пива», могла быть аллюзией на образ девы-валькирии, встречающей энхериев с кубком в руках.
Умершие от старости и болезни попадали в Хэль. Собственно, Хэль – это и есть смерть. Ее представляли в виде уродливой женщины, бледной и костлявой.
Представления о посмертии были у скандинавов путанные. Так, они верили в оживающих мертвяков, которые приходят из могил и изводят живых людей. Таких мертвяков часто приходилось успокаивать повторно, путем отсечения головы и приставления ее к ляжкам, были и другие способы.