Она страшит субъекта величием своих размеров, когда неопределенность столь велика, что практически невозможно говорить о каких-либо последствиях принимаемого решения, их просто невозможно предугадать, а любые попытки такого прогноза почти сразу уводят в дурную бесконечность. И тогда решение в условиях неопределенности больше похоже на – «будь, что будет» и, как правило, принимается в крайней необходимости или при полном безразличии к возможным последствиям.
В свою очередь решение, принимаемое в условиях определенности, изначально ограничено этой определенностью – это нельзя, а это можно, это невозможно, не принято, не соответствует правилам и т.п. Так, например, что при планировании полета к Луне возникли сомнения относительно лунного грунта – предполагалось, что он представляет собой многометровый слой пыли, в которой мог бы утонуть спускаемый аппарат. Возник некоторый тупик, когда никто не мог доказать собственную правоту и вопрос решил генеральный конструктор, сказав: «Решено. Будем считать грунт твердым».
Именно с неопределенностью связана иллюзия о том, что она разрушается информационным обеспечением, которое понимается как постановка вопросов и поиск ответов на них. У такого подхода есть очевидные основания, т.к. совершенно ясно, что вопросы и, в значительно большей степени, ответы на них, «разгоняют» неопределенность. И если это так, то все просто – следует поставить максимально необходимое количество вопросов, получить информацию по ним и сформулировать ответы, которые и станут основой будущего решения. В рамках такого подхода примерно так и трактуется технология информационного обеспечения.
Он существенно упрощает и отношение к истинности получаемой информации, а, следовательно, и принимаемого решения. Правильные вопросы дают правильные ответы, которые становятся правильной основой будущего решения, критерием абсолютной истинности. Все сомнения развеиваются, если вопросы и ответы соответствуют друг другу, «лежат», так сказать в одной плоскости. И неважно, что проблема всегда имеет объем, и в двухмерном и уже тем более трехмерном пространстве коммуникации. Впрочем, субъект готов отказаться от такого понимания истинности будущего решения, ссылаясь на его сложность и возможные не рациональные затраты.
Стараться уйти от неисполнимого желания определенности и законченной осмысленности и встать на почву того, что Алан Уотте назвал “мудростью неопределенности”, и открыть для себя то, что А. Камю пытался найти для себя – возможностью удовлетвориться неизвестностью. Если мы принимаем неопределенность в качестве своей философии, это могло бы помочь нам относиться с большим уважением и терпимостью к различным взглядам на жизнь и получать большое удовольствие от разнообразия причудливых и удивительных толкований действительности. Н.Урманцев
Подобная количественная технология борьбы с неопределенностью сопровождается стремлением забыть о ее существовании, продолжать строить