как к другу, уверенная, что он эту радость тоже с ней сейчас разделит.
Арчи обнял ее крепче, зачем-то начал щекотать, она визжала:
– Арчи! Хватит! Прекрати! Ты знаешь, я боюсь щекотки!
Он знал, что она терпеть не может щекотки, но его как будто заклинило, он зажал ее так, что она не могла освободиться, и щекотал. Чем громче она визжала, тем крепче он ее удерживал, пока в порыве злости она не ударила его хорошенько по шее.
– Прекрати! – разозлилась Лола. – Ты что, не рад? Хоть улыбнись! Представь, как все удачно вышло! Теперь тебе не нужно будет слушать мое нытье про свадьбу! И ты не будешь говорить, что я тебя прессую…
Арчи был немного удивлен. Немного, чего-то такого подобного от этой девушки он вполне мог ожидать. Совсем недавно кто-то из знакомых, нашелся добрый человек, сказал ему, что Лолу видели где-то с каким-то длинным и страшным. Предчувствие было. Он на нее взглянул внимательнее, стараясь прочитать что-то особенное в ее глазах, но ничего не обнаружил, только радость. И он опять удивился, как она искренне рада, довольна предстоящим отъездом с другим человеком, хотя еще вчера вполне могла бы выйти замуж за него, и тогда она сообщала бы всем, что выходит замуж за Арчи, и та же точно радость была бы в ее глазах. Она накинула ему на спину свою крепенькую ножку, покачивая и дразня его носочком. И он, как прежде, взял ее за круглое колено, придвинул к себе и спросил:
– У вас вчера был секс?
Она посмотрела на него и ответила просто:
– Угу.
– Тебе понравилось?
Она кивнула. Он начал спрашивать дальше всякие суетливые глупости, которые посыпались сами собой. Когда у них случился первый раз, на конференции на той же, он предположил – в отеле? И сколько раз они потом еще встречались? Как ей нравилось сразу и с ним, и с тем? Не совмещала ли она их обоих в один день или разносила по расписанию?
– Тебе какая разница? – остановила его Лола.
Игривый тон погас. Она оттолкнула его, сказала, что ей некогда, и начала одеваться. Он не хотел отпускать. Не только в тот последний вечер, а вообще не хотел отпускать. Он это понял только тогда, когда закрылась дверь. С работы вернулась его мама, Лола с ней поздоровалась, спросила маму, как дела, мама спросила ее, все ли нормально. Она ответила ей торопливо, что у нее все хорошо, что как-нибудь попозже поболтаем, и убежала. Дверь хлопнула, и вот тогда ему вдруг стало жалко, что она ушла. И он опять удивился.
Чего жалеть? Вчера ведь он ее спокойно отпустил. Он сам сказал ей: «Хочешь замуж – выходи». И это не только шутка была, он не хотел свадьбу, он правда не собирался на ней жениться в ближайшее время. И когда его мама спрашивала: «Сынок, ну, может, пора уже? Девчонка-то хорошая, чего перебирать?» – он не знал, что ответить. Он не мог решиться, а почему он не мог – сам не знал. И почему сейчас, когда она ушла, внутри все сжалось – он не понял. Мама все поняла, по его глазам все прочитала.
– Вы поругались что ли? – спросила.
– Нет… – он ответил. – Все хорошо… Потом расскажу, сейчас устал.
Арчи