это один мужчина, я не сделала бы и шага назад. Но меня окружили трое, и мне стало страшно. – Разве полицейские могут подозревать невинных людей? Это жестоко – вот так изводить честных граждан. Кстати, говорят, полиция на стороне слабых? Разве мы не слабые – постоянно имеем дело с пьяницами и маргиналами? – хихикали они между собой.
– Я только на десять минут, – сказала я и бросилась вперед.
Проникнуть внутрь я так и не смогла – рванула в сторону лестницы, хотя они преграждали путь. Не успела я добежать до двери, как меня оттолкнул самый здоровый из них. Сбитая с ног, я покатилась на грязный пол, усыпанный окурками и листовками. Кольнуло ладонь: в кожу впился осколок бутылки.
– Это самозащита. Ты первая начала! Если не согласна, неси ордер на арест!
Здоровяк насмехался надо мной. Здесь можно было только спуститься вниз по лестнице. Было очевидно, что эскортницы жили по другим законам, в совершенно другом мире. Донесся звук по рации: главный сообщил обо мне в полицию. Поразительно: в Республике Корея есть место, куда полицейский не может войти…
Я встала, отряхнула руки, и увидела, как на парковке остановилась машина. Из нее вышла женщина в бордовом платье-кимоно. Ей было около сорока, и она не походила на эскортницу или хозяйку рум-салона.
– Здравствуйте, госпожа, – вежливо поздоровался толкнувший меня здоровяк.
Мне сказали, что девушек по одной не пускают, а эту они пропустили… Я была в ярости.
– Почему она заходит одна?! – в гневе спросила я.
– Ее пригласили, она гость.
– Я тоже гость, у меня даже есть деньги на выпивку!
Я раскрыла кошелек в поиске купюр, но, как назло, там была только купюра в десять долларов. Сверху послышался смех.
Женщина спускалась вниз по лестнице, подол ее платья-кимоно развевался на ветру. Она была шаманкой.
Я сидела на раскладном стуле у ларька напротив караоке-клуба и высматривала шаманку. Спустя два с половиной часа она вышла. Я сразу подбежала к ней и схватила за руку.
– Простите, там не было этой девушки? – спросила я и выставила телефон с фотографией Сохи. Ситуация была странной, и шаманка могла бы разозлиться, но она оставалась спокойной. Взяла телефон, внимательно рассмотрела фотографию и покачала головой.
– Не знаю… – Затем пристально посмотрела еще раз и вернула телефон. – Я не видела всех девушек. Но даже если б и видела, не могу рассказать. Даже если кто-то из них совершил убийство, я храню их тайны. У девушек много историй. Не знаю, кем она вам является, но я ничего не могу рассказывать о своих клиентах.
– Она мне не чужая; это моя сестра, родная.
– Семью они тоже не рады видеть. Они не хотят показывать, как живут. Нет ни одной девушки, которая пришла бы сюда, потому что хотела этого. Они остаются здесь, потому что им очень нужны деньги. Им интересно, где их жизнь пошла наперекосяк, поэтому время от времени они приглашают меня погадать. Сегодня выходной, но им некуда идти. Другие бронируют путешествия без гадания, шаманских предсказаний,