питаться нежными листиками.
– Я очень голодная леди, – с набитым ртом пояснила я.
– Оставь ее, Тони, – рявкнул Гульден. – Пусть поест, как следует. Дорога будет непростой. Еще не хватало, чтобы она хлопнулась в обморок на полпути.
– Да мне не жалко, – сразу пошел на попятную Тони.
Я не слушала их перепалку. Гораздо важнее для меня было успеть насытиться, пока парни не передумали меня кормить. Кто знает, как часто меняется настроение разбойников? Сейчас они щедро делят со мной обед, а через минуту всадят пулю в лоб, и я умру голодной.
Мы закончили с трапезой, и Билли сложил остатки еды в мешок. Парни собрали вещи – тугие кожаные сумки (наверное, с деньгами), какие-то узлы. За домиком стояли лошади. Такие же красивые и мощные, как их хозяева.
– Ехать будешь с каждым по очереди, – пояснил Гульден. – Если удастся, то завтра найдем тебе лошадь. Но учти, попробуешь сбежать…
– Да помню, помню, – закатила я глаза. – Всадишь пулю.
Гульден усмехнулся в усы и помог мне забраться к нему в седло.
Против ожидания, оказалось довольно удобно. Его крепкие руки удерживали меня, а сквозь одежду я чувствовала, какие сильные и твердые мышцы у него на груди. Возбуждение начало охватывать меня от такой невыносимой близости с опасным горячим мужчиной, но ему, казалось, было все равно. Мое тело не вызывало у него никаких эмоций. Либо он старательно их скрывал, потому что ни один мускул не дрогнул на его лице, когда я сильнее прижалась к нему грудью.
Мы покинули наше временное убежище и отправились в путь.
Дорога выдалась непростой, Гульден не соврал. Солнце припекало так, что платье прилипало к моему телу, а жар от коня и от потных мужиков сливался с моим. Казалось, я все насквозь мокрая и липкая.
Больше всего хотелось куда-нибудь к реке – пить и купаться. Я даже с какой-то ностальгией вспомнила нашу морозную снежную зиму. Сейчас бы ненадолго туда, в сугроб, остыть.
Хорошо, что шляпка на голове не давала мне получить солнечный удар, но от теплового я была на волоске.
По солнцу я пыталась понять, сколько времени прошло, но минуты сливались в часы, часы в вечность, а конца пути так и не было, а солнце продолжало торчать почти в зените, не делая попыток скатиться к горизонту.
– Долго еще ехать? – пересохшими губами спросила я у Гульдена, когда меня в очередной раз пересадили к нему.
– Пару часов, скоро будем на месте, – коротко ответил он.
По его лицу было видно, что и ему нелегко в его темной одежде тащиться через пустыню, да и еще и делить со мной коня.
Но он не жаловался. И я старалась не показывать своего состояния, чтобы не навлечь на свою голову очередное обещание пули.
Пара часов тянулась бесконечно долго. К счастью, солнце сдалось и стало клониться к закату. Оно уже не пыталось сжечь нас сверху, а мягко било в спину. Мощная тень Гульдена прикрывала меня, и я смогла передохнуть.
Наконец, вдали показался город.
– Почти на месте, – почти радостно отметил Билли.
Пейзаж стремительно