перемывать все помещения, красить стены, ремонтировать проводку, восстанавливать сантехнику. Здесь мы находились небольшой группой, и подготавливали здание до приезда остальных. Я был не против малярных работ, уборки помещений, мелком ремонте.
А вот климатические особенности давались мне тяжело. Для человека, родившемся и прожившем на Крайнем Севере, температура плюс 25 уже испытание, а плюс 33 в тени это настоящая пытка. Забегая вперед, я немного привык к подобным температурам, и даже пережил июльские плюс 38.
Постепенно на базу волонтеров приезжали остальные. Мест для сна становилось всё меньше. Матрасы в комнатах сдвигались всё плотнее друг к другу. Но к концу дня на это было просто наплевать, поскольку хотелось просто упасть и уснуть, не обращая внимания на житейские проблемы.
Со временем я стал завидовать ребятам, которые отправлялись на более серьезные дела – раздачу еды и воды, приведение в порядок зданий. Конечно, не все работы были мне по плечу, да и не всем хотелось заниматься – некоторые добровольцы помогали в госпиталях, среди нас были врачи, которые оказывали медицинскую помощь.
Некоторые помогали в детских домах, преимущественно девушки. Там познакомились с другими группами волонтеров.
Тем не менее, со временем во мне поселилось навязчивое желание выбраться за ворота базы, начать заниматься чем-то другим и, в конце концов, увидеть, что же представляет из себя Гаити.
Глава 3
Мне удалось напроситься в одну из выезжающих бригад, и наконец я увидел улицы Порт-о-Пренса, столицы.
До сих помню то опустошение, в котором пребывал от увиденного в первый день работы снаружи. Невероятная разруха, грязь, бесконечные трущобы, и спокойные гаитяне, которые занимались своими делами посреди всего этого. Это не были последствия того самого ужасного землетрясения. Это была норма жизни.
Я поработал на раздаче еды и воды. Увидел работу медиков. Иногда видел работу других команд волонтеров, но мы практически не пересекались. Порт-о-Пренс гигантский город, не говоря об окрестностях.
А еще был этот запах. Особенно на улицах, где было много сложившихся домов. Поскольку не все завалы успевали разгрести. Я проходил мимо улиц с большим количеством разрушений, и понимал, что под бетоном до сих пор кто-то лежит. Первое время запах вызывал приступы тошноты, а потом привык.
Еще меня поразили палаточные города. Они занимали гигантские площади, и находились буквально везде – и на окраинах, и на центральных улицах. Просто невероятное количество палаток. Действительно, целые города внутри городов.
Некоторые государственные здания были разрушены. Президентский дворец частично сложился внутрь, и президент страны работал в полицейском участке.
Организаторы наших поездок быстро налаживали связи с представителями города, различными организациями. Практически каждый день были поездки в новые