выбил колено. И пока весец падал, успел поймать руку и прирезать его же собственным ножом.
Потом сразу же, не оглядываясь, молодой философ всадил этот нож кому-то куда-то – послышался только крик. Даже не посмотрев, кто это был, Азарь ушёл в кувырок.
– Луги, ты там как?
– Хреново! – отозвался учитель, и парень понял, что по крайней мере зарезал сейчас не его.
– Держись, старая перечница!
Крестя и тыча перед собой во все стороны ножом, Азарь пошёл на голос учителя. Кое-как пробившись к нему, парень с удивлением обнаружил, что Лугин Заозёрный всё ещё цел и весьма успешно отгоняет от себя местных, размахивая измочаленной в щепы палкой направо и налево. Стоял он при этом куда дальновиднее своего ученика – спиной к забору.
Развернувшись так же, Азарь встал рядом с Лугином и предупреждающе выставил перед собой нож. Так он надеялся дать себе несколько мгновений отдыха.
Весьцы, избитые, израненные, в рваном рубище, стягивались к ним.
Азарь прижался спиной к шершавой ограде. По лбу крупными каплями катился пот. Губы пересохли и потрескались. В горле пересохло, и молодой философ несколько мгновений безуспешно пытался проглотить ком, подступивший к горлу.
– Держись, Луги, сейчас прорвёмся! – выпалил Азарь, понимая, что никуда они уже не прорвутся.
Учитель кивнул, прекрасно сознавая то же самое.
Азарь глубоко вздохнул. Взглядом наметив себе хорошую жертву, он приготовился рвануть в атаку, но не успел: кто-то ловко просунул лезвие меж двумя досками забора.
Нож вошёл в поясницу Азаря.
Боль ослепила, и молодой философ уже не видел, как весьцы заметили мгновение его слабости. Как сразу несколько человек одновременно качнулось вперёд и обрушили на пришельца топоры и кистени.
И уж конечно, он не видел, как его учителя, величайшего философа на свете – Лугина Заозёрного вилами пригвоздили к тому же самому забору.
Заметив, что беглецы уже не сопротивляются, весьцы прекратили их бить. Медленно, как сомнамбулы, они стали отходить чуть назад, а потом замирать в нескольких шагах от чужаков.
Подошёл староста. Вуда оценил беглым взглядом побоище и заорал:
– Ну, что встали? Тащите их к святилищу, покуда ещё дышут! Отдадим их Позвиду, может, смилустивится да попустит морозы!
– А этих?.. – спросил бугай, который приходил вместе со старостой в избу Глухаря брать философов.
– Легкораненых ко мне в избу. А тех, кому уже не помочь, – туда же! Все под Позвидом ходим. Он там разберёт, кто свой, а кто чужой.
Верзила кивнул и принялся распоряжаться.
Подбежали мужики с лопатами. Они привязали к ним простыни в несколько слоёв, соорудив на скорую руку что-то вроде носилок. Потом сложили своих товарищей и двинули в сторону капища.
Азаря и Лугина взяли за ноги и поволокли следом. За ними тянулась широкая кровавая дорожка.
На капище их обоих положили на алтарь. Рядом разложили тела убитых весьцев. Староста подошёл к ним и простёр руки вверх:
– Позвиде,