Ведь нас действительно скоро могут заменить роботами. Ты же слышал, что сейчас проходят тестовые запуски первых автопилотов. Так что, если не мы, то дети наши будут только межзвездными пассажирами и космическими туристами. Хотя, мне кажется, что и на нашем веку произойдут глобальные изменения. И всем нам придется заново переучиваться. Переучиваться, Вова! Представляешь?
– Да.
– А я нет! – в сердцах бросил Днепровский. – Я не хочу отказываться от того, к чему шел так долго, к чему стремился, преодолевая все трудности. Глобушки-воробушки, вспомни сам! Бесконечные теоретические задачи с взаимоисключающими параметрами! Когда у тебя мозг закипал от того, что ты не мог найти решение! Когда тебе нужно было искать у треугольника четвертый угол! И учитель потом доказывает, что ты не прав и угол все-таки есть! Когда из всех вводных у тебя только сила искусственной гравитации, число Пи и все. Даже скорость света не является константой! Вспомни изматывающие тренировки! Когда у тебя уже болят все кости и трещат связки с мясом! И ради чего все это было? Ради того, чтобы полетать всего пару лет, а потом уйти в институт перепрофилирования на… на… на эстрадного певца?!
Травин, не удержавшись, прыснул от смеха.
– У тебя нет ни голоса, ни слуха, ни чувства ритма. Ты же сам говорил. У тебя ничего не получится на эстраде.
– Неслись по городу века
И черных всадников знамена
Вершили судьбы наугад
И жизни правили законы.
Мечи и стрелы сотни лет
Вокруг алтарь чертили битвы,
Где каждый знал – пощады нет,
Но на крови читал молитвы…
– Заткнись, Серег! У меня уши сейчас кровоточить начнут!
– Ты прав, пою я не очень. Но все это можно развить. Есть школа ритма. Я тебя слышу, а стало быть, у меня есть слух. Я говорю тебе об этом, и, стало быть, у меня есть голос. Они пока непригодны для музыкального поприща, но если задаться целью… Ведь что такое талант? Это пять, ну, или десять процентов природных данных. И девяносто – упорных занятий. Просто те, кому от природы дано петь, добьются высот в этом деле чуть раньше, чем просто трудолюбивые люди. Только и всего. Хотя пример не очень удачный, согласен. Есть еще такое понятие, как природный окрас или тембр. Вот он или есть, или его нет. И ничего тут уже не поделаешь. Так же, как и со всем этим надвигающимся техническим прогрессом. Я против него, и я за него. Потому, что так будет лучше для всех, кто придет потом. Это мы с тобой безнадежные романтики, и цена нашей любви к звездам – вся наша жизнь. – Сергей немного подумал, а затем повторил: – Я против, и я за. Вот такой душевный парадокс, если хочешь. Страдаю и мучаюсь. – Днепровский включил громкую связь. – Десятиминутная готовность до посадки! – Затем, помолчав, добавил: – Технический прогресс даже на моем коротком веку спас, как минимум, одну жизнь. Помнишь нашего преподавателя Ивана Алексеевича? Если бы не новые двигатели, поставленные на «Разведчиков», вряд ли спасатели успели бы к гибнущему «Фениксу» за трое суток. А ведь именно они, двигатели эти, и были