уже повернувшись к крыльцу вслед за тянущим меня за руку и сияющим, словно золотой алтын, сыном, подмигнул застывшей в окне Мирославе:
– Нет уж, уважаемая няня, ваша работа еще не закончена. Только теперь у вас будет два подопечных. Я тут подумал и решил, что давно не отдыхал на даче. Соскучился… по жимолости и деревенскому воздуху.
Усмехнулся и, глядя в ее потрясенные глаза, спросил:
– Найдешь для меня спальное место?
Глава 17
Он, и правда, остался на моей даче. В старом, еще дедушкой построенном доме с рассохшимися полами, древней мебелью и заросшим садом под окнами. И ничего, никто не умер… Ни олигарх от отсутствия комфорта, ни я от удивления. Только от смущения чуть не умерла.
Однако Славинов, лично загоняя свой здоровый «Хаммер» на участок и собственноручно перетаскивая из машины в дом пакеты с едой и вещами, выглядел удивительно естественно. Гармонично даже… Будто эти шесть соток в старом дачном кооперативе и есть его обычная среда обитания. Они, а вовсе не пентхаусы, огромные усадьбы и дорогие рестораны. Интересно, как у него получается везде смотреться, словно он у себя дома?
И даже когда расположился за столом на кухне и принялся пить чай из старой, чуть щербатой чашки, который ему налил хозяйственный Данька, Славинов смотрелся… нормальным. Адекватным.
Я же, чувствуя неловкость от его присутствия и стараясь не думать о нашем недавнем поцелуе, принялась печь блины. Рыжий не дал увильнуть от обещанного ему блинного мастер-класса.
Так что выдала Даньке длинный, почти до колен фартук и принялась разводить тесто. Попутно рассказывала технологию и показывала мальчишке, как отмерять и смешивать ингредиенты. И изо всех сил пыталась не обращать внимания на устремленный на меня взгляд его отца.
Когда блины были готовы, я чувствовала себя словно выжатый лимон, а Славинов-старший все также сидел и не спускал с меня взгляд своих холодных светлых глаз. Один Данька сиял от удовольствия и прыгал вокруг отца, словно счастливый щенок.
Потом мы сели обедать. И хотя блины наши были местами сырыми, местами подгорелыми и везде кривобокими, олигарх их мужественно ел. Нахваливал меня и Даньку и даже не морщился. Ну что же, господин Славинов, еще один плюсик вам в отцовскую карму…
Поздно вечером, когда за окнами уже совсем стемнело, я сидела на диване в комнате на первом этаже, выполнявшей роль и гостиной, и спальни.
Прислушивалась к звукам со второго этажа, где олигарх перед сном читал книжку Даньке, и думала о том, что если все то, что я видела сегодня – не спектакль для меня, то Янис Славинов не такой уж и плохой отец. Я бы даже сказала хороший. Лучше многих, кого я знала…
Дима позвонил как раз в тот момент, когда я мысленно ставила Славинову твердую четверку в графе «Отец».
– Мирослава, уверен, за эти дни ты все осознала и обдумала, – его голос в телефоне звучал торжественно и очень уверенно.
Я подложила под спину подушку в плотной гобеленовой наволочке, закинула ноги на диван и покосилась на висевшие на стене часы. Старые,