лет издевательств, насмешек, кличек пообиднее, драк под улюлюканье всего класса и крики «Врежь ей!». Ей – это Эле. Теперь школа окончена, и всё это позади. Прошлое прошло! Больше не придётся смотреть на эти рожи…
У Эли ушло два дня на то, чтобы уговорить маму дать ей денег на новую кофточку. Девушка и уговаривала, и просила, и требовала, и плакала. Мать была непреклонна: если она отдаст папе не всю зарплату, папа будет ругаться. Потом купит, в следующем месяце.
Эля напоминала, что следующий месяц сейчас, ведь мама в прошлом месяце сказала, что купит кофточку в следующем месяце. Мама же напоминала Эле, что у старшего брата туфли разваливаются – ему нужны новые туфли. Эля снова плакала: на носу выпускной и свадьба одноклассницы. Мать заявила, что на свадьбу её не отпускает. Эля возразила, что едет весь класс и неизвестно, пригласят ли её на свадьбу ещё когда-нибудь в жизни. И так интересно другой город посмотреть, ведь Эля нигде и никогда не была, а другого шанса может не представиться никогда в жизни. И так хочется на невесту посмотреть!
– Ты её за десять лет уже сто раз видела…– сказала мама.
– …без платья, – закончила за неё дочь и, поняв двусмысленность своей фразы, добавила: – Без подвенечного платья.
Видя, что проигрывает в сражении за новую кофточку, Эля в трауре удалилась в материны «апартаменты», закрывшись на ключ. К обеду Эля не вышла, к ужину тоже. Из-за двери девушка сначала не отзывалась, а потом и категорически отказалась пускать маму на ночь. Она открыла дверь только после того, как мама дала ей обещание купить кофточку. Перед отходом ко сну мама долго корила Элю: по её вине брат будет ходить в старых туфлях, а с Элей ничего бы не случилось, если бы она пошла на выпускной в старой блузке.
Мама запланировала поход на рынок за новой блузкой на послезавтра, но Эля снова одержала победу. Она знала, что если покупка кофточки затянется, то никакой покупки вообще не будет. В любой момент отец может захотеть выпить, а когда он начинает выпивать, деньги быстро заканчиваются.
« Да, правда, ничего бы не случилось, подумаешь, на одну насмешку больше» – подумала девушка, закрывая глаза. А кофточку можно будет носить и после выпускного вечера. Сколько Эля помнила, она всегда донашивала то, что ей приносила её мама от детей своих подруг. Своими у Эли были только обувь и нательное бельё, но покупалось это только тогда, когда прежнее приходило в полную негодность.
А ночью Эле снился странный сон. Обычно ей снились яркие сны, полные событий и движения. Сейчас же ей снилась какая-то белая пелена, сквозь которую проступают какие-то непонятные очертания и слова, пульсирующие на протяжении всего сна: «НЕ СТОИТ!».
«Чего не стоит? Кофточку покупать?– с обидой думала девушка, поднимаясь с постели, – Ачто, нагишом ходить что ли? Всё, что есть, уже давно в ветошь превратилось…»
Умываясь, Эля вспомнила слова своего отца, произнесённые им, когда ей было 11 лет. После небольшой инфляции он сказал тогда: «Вы своё мороженое уже отъели».
«Почему?» –