мере даже другом. А так как этот сценарий продолжал исполняться, более не имея чётких целей, задач и, главное, организатора, способного направить накопленную деструктивную энергию в нужное русло…
Что ж, Мирон просто подёргал за нужные ниточки, оставленные ещё его предшественником, заодно избавившись от уже недействительного сценария, который в перспективе мог превратиться в серьёзную проблему. Всё прошло криво, косо и немного неуместно, так как целей, ради которых кучу посадских мужиков низводили до животного уровня, а затем ещё и вооружали, не знали ни Половский, ни подставившиеся по полной программе исполнители, ни тем более сама озверевшая от наркотиков, свободы и вседозволенности почти неконтролируемая толпа, которую выпустили в Полис.
К сожалению, надворный советник Окин, Виталий Юревич, который в своё время подобрал, а затем и вернул смысл в жизни вчерашнему студенту Багратионовского Университета, медленно опускающемуся на дно социальной жизни, – бесследно пропал этой зимой. И, к сожалению, его ученик, даже со всеми его связами, так и не смог выяснить о его судьбе что-либо существенное. Ну а вместе с бывшим учителем, подавшимся то ли в Варшаву, то ли в Прагу, а может, просто сгнившем в каком-нибудь канализационном коллекторе, исчезли и все его тщательно разрабатываемые планы.
Поначалу Мирон Львович, тогда ещё маленький и никому не нужный титулярный советник, воспринял его исчезновение как настоящее предательство. Ведь именно этот человек не только поднял его, но и напомнил Половскому об уже подзабытом сиротой наследии его же собственной семьи и рассказал о «великой несправедливости», которая приключилась с его предками. И именно он вдохновил тогда ещё молодого человека на его нынешний гениальный план!
Но затем в его голове словно бы что-то щёлкнуло, и вот прошло чуть более полугода, и он уже действительный статский советник! Человек, к зависти многих в Кремле, взлетевший по карьерной лестнице аж на пять рангов, что было бы просто невозможно в другое время. Однако правильное использование собранных ещё его учителем компроматов, дергание за определённые ниточки, задействованные связи и, конечно же, выверенная координация так называемого бунта, о котором он, естественно, знал заранее, дали замечательные результаты.
Настолько замечательные, что Мирон получил больше, нежели мог рассчитывать, но совсем не то, чего на самом деле желал. Да, его нынешнее положение доверенного лица Московского князя по делам кланов и связям с ними было довольно эффективно для претворения планов в жизнь. Но всё было бы намного проще, если бы Половский, как и надеялся, затевая эту интригу, официально занял место руководителя одной из московских спецслужб. «Шипы» или «Листва» – совершенно неважно для человека с его связями…
«И вот интересно, по какой причине о прибытии этих чародеев не сообщили мои “друзья”, – задал сам себе вопрос Половский, открывая глаза, привлечённый характерным щелчком телевизора, на увеличенном водяной