боем, из которого не было шансов выйти живым, замполит просил написать заявление…
– Но ты жив остался…
– Друг вытащил меня раненого, хоть и сам был ранен, – сказал дед и замолчал.
На другие вопросы он чаще отвечал коротко:
– То война была. Родину защищал.
Отдельно у деда лежали награды его отца – три георгиевских креста. Но когда Фёдор спрашивал про прадеда, то дед всё равно не отвечал – молчал… Когда деда уже не стало, Фёдор нашёл в его вещах тетрадь с записями. Из записей этих Фёдор понял, что прадед его был зажиточным кулаком. И когда пришли его раскулачивать, то прадед вложил деду пакет в руки и сказал: беги! И дед убежал. А когда посмотрел, что в пакете, то нашёл в нём георгиевские кресты… Прадеда вместе с женой осудили и переселили куда-то, откуда о них больше вестей не поступало. А дед стал беспризорником. Всё имущество его родителей было национализировано. Дед пристал к компании таких же, как и он, – детей раскулаченных родителей. Ребята ему подсказали, чтобы фамилию свою забыл навсегда, чтобы придумал себе какую-нибудь другую… А там грянул 33-й год. Год страшной голодовки и неурожая. В своих записях дед приводит один эпизод… Как раз в это время их компания хотела отобрать чемодан у одного мужчины. Схема была такая: дед просит у мужчины прикурить, и когда тот полезет в карман за спичками, выхватывает его чемодан и убегает. Дальше дед должен был бежать к углу вокзала, за которым прятался второй. Он ставил подножку, чтобы жертва упала, и вся компания быстро разбегалась. Как только дед подошёл и попросил у мужчины прикурить, тот остановился, внимательно оглядел деда и сказал: «Ты не закурить хочешь, ты чемодан мой вырвать намерен. Но только ничего у тебя не получится». И мужчина показал деду цепочку, которая шла от чемодана и была, подобно наручнику, закреплена на запястье. «Так что чемодан ты сможешь забрать только вместе с моей рукой, – продолжил мужчина, – а вот те, которые за углом, которые тебе помогают, у тех тоже ничего не выйдет. Потому что ты… – и в этот момент мужчина крепко схватил деда за руку, – Потому что ты пойдёшь со мной!». Дед крикнул своим: «Атас!», – и все разбежались. Тот мужчина повёл деда на завод. Завод тот назывался ремонтным. «Я не спрашиваю тебя, кто твои родители, потому что я догадываюсь… Но заниматься тем, чем ты занимался, не надо». Мужчина выписал деду направление в Рабфак и показал станки, которые были на том заводе… С тех пор дед стал рабочим человеком. Был учеником токаря, затем окончил Рабфак, а после стал руководить целым цехом. За два года до начала войны родился отец Фёдора. Дед ушёл воевать, а когда вернулся, то нашёл жену и сына в сарае – дом их был полностью разрушен…
Дед вернулся на завод, стал его восстанавливать. Деду дали «план». Как тогда говорили, план – это приличный земельный участок в пятнадцать соток. Они начали строить дом. Кирпича для строительства практически не было, поэтому строили из самана. О том, как строили, Фёдору рассказывал и отец: на участке готовилось место под замес