сочинений Сведенборга, – тайные зеркала вещей значительных. Всемирная история, напишет Карлейль, – это текст, который нам надлежит непрестанно читать и писать и в котором прописаны мы сами. Ошеломляющими догадками, что мы цифры и символы божественной тайнописи, чей истинный смысл нам неведом, полнятся книги Леона Блуа, да и учителя Каббалы об этом тоже знали.
Доктрина соответствий навела меня на мысль о Каббале. Насколько я помню и знаю, до сих пор никто не изучал их внутреннее сродство. В первой главе Священного Писания мы читаем, что Бог сотворил человека по своему образу и подобию. Это утверждение предполагает, стало быть, что у Бога человеческий облик. Учителя Каббалы, составившие в средние века «Книгу Сияния», утверждали, что десять эманаций, или сефирот, чей источник – неизреченная божественность, могут быть восприняты только в виде Дерева, Человека или Первозданного человека Адама Кадмона. Если все вещи в Боге, то они и в человеке, который есть его земное отражение. Так Сведенборг и Каббала приходят к понятию микрокосма или к пониманию человека как зеркала и компендиума вселенной. По Сведенборгу, и Ад, и Небо – в человеке, который также включает в себя планеты, горы, моря, континенты, минералы, деревья, травы, цветы, репейники, животных, рептилий, птиц, рыб, инструментарий, города и дома.
В 1758 году Сведенборг объявил, что год предыдущий был годом Страшного Суда, имевшего место в духовном мире, и что это событие точно совпало по времени со всеобщим упадком веры. И что это падение началось с созданием Римской церкви. Реформа, начатая Лютером и предначертанная Уиклифом, оказалась несовершенной, а в иных случаях и еретической. Другой Страшный Суд случается в миг смерти каждого человека, и решение выносится в зависимости от того, какой была жизнь.
29 марта 1772 года Эмануэль Сведенборг скончался в Лондоне, городе, который он так любил и где однажды ночью Бог возложил на его плечи миссию, сделавшую его человеком уникальным. Кое-какие свидетельства о его последних днях сохранились, старинный костюм из черного бархата и шпага с причудливой рукояткой. Образ жизни он вел стоический, питался молоком, кофе и хлебом. В любом часу дня и ночи слуги слышали, как он расхаживает по комнате, беседуя со своими ангелами.
В тысяча девятьсот семьдесят каком-то году я написал этот сонет:
Заметно возвышаясь над толпою,
Он брел в толпе, чужой между чужими,
И потайное ангельское имя
Шептал. И видел въявь перед собою
Все, что закрыто от земного взгляда:
Круги огня, хрустальные палаты
Всевышнего и ужасы расплаты
В постыдном смерче наслаждений ада.
Он знал: обитель Рая и Геенны —
В душе, в сплетенье темных мифологий,
Знал, словно грек, что каждый день в итоге —
Лишь зеркало Извечности бессменной,
Начала и концы в сухой латыни
Невесть зачем запечатлев доныне.[11]