с примыкающими к нему несколькими хозяйственными постройками и достаточно большим, чтобы вместить не только Свена и его ближайших родственников, но и наложниц, рабов, проезжих бродяг14 и гостей на больших банкетах.
Ульфдис была встревожена, поскольку существовал риск того, что Свен воспримет ее решение очень плохо, пусть это и было сделано для защиты его чести. Она расседлала лошадь и привязала поводья к столбу забора15, затем пересекла луг. Оказавшись перед порогом, девушке пришлось потратить несколько мгновений на то, чтобы собраться с мыслями, прежде чем она постучала в дверь. Женщину, изнутри дома попросившую ее представиться, звали Эринндис, это была жена ее брата.
– Кто здесь?
– Ульфдис, сестра Свена.
– Ульфдис?! Что ты здесь делаешь? – спросила хозяйка дома с широко раскрытыми от удивления глазами.
– Эринндис, я только что развелась со Свартром и переезжаю к своему брату. Не могла бы ты объявить ему обо мне и спросить, откроет ли он дверь своего дома и примет ли меня?
Эринндис позвала своего мужа. Она была обеспокоена, потому что чувствовала, что это не предвещает ничего хорошего. Ульфдис слушала, как Эринндис объясняла Свену ситуацию, и его голос повышался с каждой новой порцией информации.
Это был не очень хороший знак. При условии, что он вообще не откажется открыть свою дверь или встать и подойти поприветствовать ее16. Если бы он отказался принять ее, Ульфдис пришлось бы отправиться дальше на восток, в Олафр, что в нескольких днях пути отсюда.
Свен не мог отказать в полагавшемся ей гостеприимстве и уважении, учитывая особую связь, объединявшую их, но она предпочла избежать необходимости делать это. Она все еще была погружена в свои мысли, когда Свен резко распахнул дверь, продолжая стоять на пороге. Его лицо было алым. Ульфдис никогда не видела своего брата в таком состоянии, он всегда так хорошо владел собой. Тревога охватила ее.
«Он наверняка откажется позволить мне остаться с ним», – подумала она. «Проклятый Свартр, из-за него я потеряю брата за то, что я хотела защитить свою и его честь».
Затем, прервав ее мысли, Свен заговорил:
– Ульфдис, ради всех богов, что ты наделала? Ты понимаешь, в какое затруднительное положение ты нас втянула?
При этих словах Ульфдис покраснела, она была вне себя от того, что брат считает ее виноватой. Она крикнула ему в ответ.
– Я сделала то, что должна была сделать, чтобы защитить свою и твою честь, брат. Мужчина, которого ты отдал мне в мужья, – сын Локи, который не оказывал мне никакого уважения и ежедневно выступал против меня, против тебя и против всей нашей семьи. Что, по-твоему, я должна была сделать, брат? Должна ли я была позволить ему оскорблять нас и порочить нашу репутацию, нашу честь, нашу семью и наше имя, ничего не говоря и не делая? Должна ли я была склониться, как рабыня? Какой свободной и уважаемой женщиной я была бы, если бы не поступила правильно?