они. Кто встретил друга и радовался, кто сплетничал – кстати, мужчины в этом деле сейчас преуспели, кто в чем-то раскаивался, кто давал советы или сетовал, или обсуждал с сигаретой в зубах спортивные новости, прогнозируя ход хоккейной баталии, кто просто говорил о пустяках, спорил, кто с жаром разбирал политические события. И слушая эти бесхитростные разговоры, потихоньку отпивая холодное пиво, Манько пристально наблюдал за всем происходящим, что-то мешало, что-то неотступно тревожило, и с постепенно нарастающим чувством, что и за ним кто-то наблюдает, он стал еще зорче вглядываться в зал, отыскивая среди десятков пар глаз те, и не ошибся.
Высокий широкоплечий парень с уставшим лицом и несколько нессиметричным носом, стоявший за стойкой, прищурившись, таясь, смотрел на него, из-за голов, наклонившихся над кружкам! Манько почему-то стало не по себе, и он сделал вид, что косится на янтарную жидкость в бокале, но странного парня из вида не упускал, тот же, после некоторого колебания, взяв свое пиво и протиснувшись между стойками, через зал направился прямо к Геннадию; обосновался рядом, достал сигарету, медленно поискал спички и, не найдя, попросил огня у Манько, невнятно бормоча и покручивая сигарету. Когда Манько протянул спички, незнакомец первым делом прикурил, глубоко с жадностью затянувшись, и выпуская дым с легким покашливанием, сказал:
– Я смотрю на тебя и… как будто где-то видел. – Он отхлебнул пива, с напряжением выжидая ответа, но Манько пожал плечами.
– Ты несуразно одет, в смысле не по моде, и прическа выдает, – не отставал парень, – наверно курсант или солдат?
– Нет, демобилизовался…
– А где служил?
– Далеко, – Манько тоже закурил, почувствовав, что тема завязывающегося разговора взволновала удивительно быстро, между тем с опаской подумав, чего же хочет незнакомец.
– А все же?
– В ДРА.
Вскинув светлые тонкие брови, незнакомец удивленно посмотрел на него, отставив кружку:
– Ты серьезно? – и бесцеремонно протянувшись через стойку, он восторженно, с силой хлопнул загрубелой рукой Манько по плечу, взволнованно воскликнув:
– Брат! Я тоже оттуда. Как два месяца уже… Брат.., – он быстрым движением схватил кружку и отхлебнув неаккуратно, плеснул на ватиновую подкладку двубортного пальто, пенистого напитка. Стряхнув скользящим ударом капли, сказал доверительно:
– А я как чувствовал, вижу что-то родное.
Манько внимательно всмотрелся в раскрасневшееся отекшее лицо, сердце защемило, и в сознании жутко пронеслось: «Незнакомец два месяца как оттуда, и что время, очевидно, проводит здесь; неужели еще не отпускает? Неужели это состояние не на день, не на два?
– Геннадий, – протянул он руку незнакомцу, ощущая крепкое пожатие.
– Сергей, – он опять похлопал Манько по плечу. – Когда прибыл?
Манько почесал