странника от голодной смерти. Будущий митрополит принял новый для себя труд со смирением. Таков был первый большой урок его монашеского пути: он поклонился человеку низкого звания, и через простого крестьянина Бог дал ему хлеб насущный. Надо ли добавлять, что Федору Степановичу, привыкшему жить на всем готовом, прежде следовало побороть дворянскую гордыню, а уж потом он набрался нравственных сил и отвесил низкий поклон простолюдину?
Неизвестно, как долго пастушествовал на Онежском озере молодой Колычев. Преосвященный Леонид считает, что он начал свое путешествие на север в июне, а закончил его на Соловках не позднее октября 1537 года, поскольку в дальнейшем погодные условия просто не позволили бы переправиться на острова. Таким образом, на все путешествие ушло около четырех месяцев. Сколько же он провел в пастухах у Сидора Суботы? Если судить по этим подсчетам, выйдет всего ничего: даже несколько недель… Закрадывается сомнение: а обратил бы составитель Жития внимание на столь незначительный эпизод в жизни святого Филиппа? Впрочем, может быть, и обратил бы – из-за красивой аналогии между ролью пастуха, каковую играл Федор Степанович Колычев, и ролью пастыря, каковую сыграет митрополит Филипп.
Но возможен и другой вариант: в 1537 году он просто не попал на Соловки. Да и способен ли столь неопытный странник, как Федор Степанович Колычев, да еще безо всяких запасов, пересечь страну в указанный срок, поработав между делом у зажиточного крестьянина…
Поднабравшись сил и, возможно, получив деньги на уплату переправы по морю, Федор Степанович добрался, наконец, до цели своего странствия. Но в каком году это произошло – в 1537-м или 1538-м, определить невозможно.
Чем встретили долгожданные острова бывшего аристократа, до смерти уставшего от бесконечного путешествия и горького нищенства?
В 30-х годах XVI столетия Соловецкая обитель ничем – в самом буквальном смысле! – не напоминала современный архитектурный комплекс, величественный и прекрасный. Более того, есть все основания предполагать, что Федор Степанович, сойдя на берег, увидел груду головешек и выкопанные наспех землянки – недавно обитель пострадала от большого пожара.
А увидев, – счастливо улыбнулся. Какое ему дело – каменные палаты, добротные избы, землянки, пещера или дупло в старом дубе! Новому Колычеву было абсолютно всё равно, в каких условиях жить. Он прибыл куда хотел. Он был доволен. Вторая жизнь дышала прохладным ветерком в прорехи на изношенной одежде. Странник зябко поводил плечами.
Здесь ему предстояло провести три десятилетия.
Первые монахи – преподобные Савватий и Герман – появились на островах за столетие до того, в 20-х годах XV века. Святой Савватий принадлежал духовной школе преподобного Кирилла Белозерского, его присутствие у истоков обители протянуло нить между беломорскими «незнаемыми» местами и высокой иноческой культурой коренной Руси.
В непролазной чаще выросли келейки, поднялся деревянный крест. Озера давали