плечо:
– Алин, ты плачешь, что ли?
– Костюм порвался, швы разъехались.
– Это потому, что ты не хотела выступать перед арабами.
– Я просто говорила, что это странно! – возражаю с жаром.
– Спроси у Надежды Алексеевны, может, у неё есть запасной костюм?
Встаю с коврика и подхожу к тренеру. Объясняю, что случилось, но выхватываю порцию недовольства.
– Ты взвешивалась сегодня? – спрашивает она строго.
– Д-да, – меня бросает в холодный пот.
– И что?
– Всего двести грамм прибавила.
– Иди, худей.
– Но это нереально!
– Все, Алиева, ты меня достала. У нас есть купальники. Но в них нельзя выходить перед правоверными мужчинами. Только шаровары, а их сшили ровно столько, сколько вас. То есть десять. Нефиг было жрать, что попало.
– Но что мне делать?
– Будешь сидеть в зале!
Ухожу в гримёрку, стараясь не разрыдаться. Приехать на выступление и просидеть на скамейке, наблюдая за девочками, что может быть хуже для спортсмена с высокими амбициями? Я привыкла быть лучшей, быть первой. Кто-то намеренно избавился от меня! В спорте, если ты спустилась с пьедестала, то туда уже трудно подняться снова.
Даже сейчас я себя чувствую ужасно, потому что девушки репетируют в зале, а я сижу в одиночестве. Я подвела маму, тренера и себя. И ничего нельзя сделать.
Со злостью срываю с себя порванные шаровары и переодеваюсь в сарафан.
Выхожу в зал и сажусь на бархатный стул.
Девочки такие довольные, улыбка не сходит с их лица.
А я сижу и хлюпаю покрасневшим носом.
И снова мне кажется, будто кто-то меня разглядывает. Странное ощущение.
Может, камеры повсюду натыканы? Скорее всего.
После репетиции у нас оставалось полтора свободных часа. Надежда Алексеевна повела нас в ресторан, который находится в этом же здании.
Мы с Окси сели за отдельный столик и принялись изучать меню. Несмотря на то, что в моём желудке шаром покати, я не буду есть. Двести лишних грамм. Это ужасно.
Заказываю себе унылый салат из листьев и воду.
– Мда, беда, – тянет Оксана, наворачивая ароматную баранину.
Я не люблю баранину, но сейчас глотаю слюнки. А тренер посматривает за мной сурово, мол, попробуй только обожрись. Хотя мне терять уже нечего! Всё равно остаюсь сегодня не у дел.
– Будешь? – Окси подаёт мне вилку с куском мяса.
Мотаю головой. Не буду.
– Точно?
– Окси, прошу тебя! Доедай быстрее, и пусть твою тарелку уносят.
Свой салат я уже съела, воду выпила и теперь исподтишка разглядывала немногочисленных посетителей ресторана.
Какая-то женщина в парандже отправляет кусочки еды прямо себе под покрывало.
Господи, неудобно, наверное, так есть. Выглядит не очень. Как будто очень голодная спортсменка на диете украдкой точит запрещенную еду.
– Шейх Амир аль-Хадид спонсор нашей поездки, – говорит Оксана. – Я слышала разговор тренера.
Упоминание этого имени почему-то не