и застелил её старыми застиранными простынями. За небольшую плату он нанял ей сиделку и стал готовиться к похоронам. Но мать удачно сопротивлялась со смертью и через месяц отошла от инсульта. К ней вернулась внятная речь, и она самостоятельно стала ходить в туалет и бросать на сына ехидную улыбку, когда Вадим приходил её проведывать.
Он не ждал такого поворота, хотя в душе был немного рад, что мать победила смерть. Его всех больше пугало, что она может быть серьёзной обузой для его немногочисленной семьи. Он жил вдвоём с женой Ольгой в элитном доме, на одной из центральных площадей города в большой из пяти комнат жилой площади.
Это было не простое жильё, а в прямом смысле самая настоящая обитель дореволюционной редкой мебели. Начиная с прихожей, до просторной ванны она была обставлена старинной вычурной мебелью. Не раз любители антиквариата осаждали его просьбами продать тот или иной предмет. Но Вадим не думал продавать ничего из вещей и мебели, оставленные ему генералом. Он воспитывался и вырос при этой обстановке и ко всему прочему ему была дорога память родных людей. Дед проработал на своей генеральской должности до восьмидесяти лет и достаточно прожил после выхода на пенсию. Но так он только думал, после смерти генерала Важенина. По сути дела внуку было оставлено барское наследство. Только об одном жалел внук генерала, что все произведения искусства, ранее украшающие стены и без этого богатой квартиры, дед передал в дар государству. Справедливости ради, стоит сказать, что Вадим не просто довольствовался наследством, а безумно был рад неожиданно доставшей ему ретро – квартире. Но позже, когда у него наступали чёрные дни, он всячески проклинал генерала за недальновидность и неоправданную скупость в отношении себя. И свое мнение о родном дедушке он не скрывал ни от кого, ни от родственников, ни от обожателей старины. Вот под такое настроение нового хозяина антиквариата вновь насаждали покупатели, пытаясь приобрести что-нибудь изысканное и красивое из мебели, посуды, или декоративных настенных тарелок.
Но Вадиму дед всегда говорил, что подобный интерьер выглядит престижно и эстетично и что любая вещь прошлого века, будет с годами только баснословно расти в цене, но никак не дешеветь.
Вадим сам был большим ценителем прекрасного и считал что, лишившись любого предмета, он обокрадёт не только себя, но и лишится иллюзий, без которых он жить уже не мог. Дело в том, что он, находясь в таком изобилии дорогих экспонатов один, частенько любил помечтать, но особо не увлекался этим занятием, понимая, что деньги одной мечтой не заработаешь, считая своё невинное увлечение толчком к действию. Он надевал длиннополый халат с мохнатыми кисточками на поясе, ставил рядом клетку с канарейками, брал в рот длинную курительную трубку, хотя он и не курил и садился в кресло качалку девятнадцатого века и улетал на крыльях фантазии в далёкое неизвестное прошлое.
В прошлой, придуманной им жизнью, он был и знатным барином