выяснить? – бросил он мне, едва разжимая губы.
Мысли о справедливом короле-защитнике вылетели из моей головы, устремившись куда-то вверх, к его башне. Я встрепенулась. Вот, значит, как! Сразу командовать, сразу требовать? Кому из нас двоих тут нужна помощь? И вообще, не припомню, чтобы я что-то обещала.
– Вы о чём? – моргала, будто впервые видела.
– О нашем деле, – не меняясь в лице произнёс он.
– Жду информацию, не каждый день, знаете… к королям в окна лезут.
– Сколько ждать?
Ответить спокойно бы не получилось, поэтому я просто показала три пальца.
«Самой не верится – три дня, чтобы вернуть короля в его дворец! Что за игры?!»
– Это слишком долго. Нам нельзя сидеть сложа руки. Пойдёмте во дворец.
"Похоже, без веселья не обойдётся".
– Ну, нижний уровень открыт для посетителей, – сказала я. – Что толку?
– Мы идём туда немедленно!
Похоже, он на полном серьёзе думал, что мог общаться со мной при помощи одних только приказов. Я развернулась и быстро зашагала по мягкому грунту вдоль забора в своём направлении, сама не пойму, в какой момент он оказался у меня на пути.
– Как тебя зовут?
– Кеита, – это было так неожиданно, что я ответила без колебаний.
Он фыркнул, если напрячь воображение, это напоминало усмешку:
– Неужели всех таприканских девушек зовут одинаково? Какой тогда смысл в именах?
Следовало надменно промолчать, но мне было что ответить:
– Это говорит подданный страны, короля которой зовут Бернард Двадцать Четвёртый? Какой тогда смысл в буквах, если меняются одни цифры?
Это я сказала зря, он поморщился:
– Чужестранка, что уж хотеть! Да будет тебе известно, что Бернард – это тронное имя. Каждый наследник престола в день коронации считает за честь назваться именем величайшего правителя Бернарда Первого, мудреца и воина. Имя же короля иное.
Полный разгром. Слова иссякли, как реки под палящим солнцем. Оставалось, наконец, заняться делом. Я снова развернулась:
– К королевскому дворцу, говоришь?
Обратно мы шли молча, разгулявшийся в переулках ветер кружил пыль и пепел, пока мы проходили заброшенный район. Когда мы добрались до оживлённых улиц, где рабочий день подходил к концу, сиреневая мантия стала серой, как у обычного бедняка. Мой спутник теперь привлекал меньше внимания, что не могло не радовать.
Мы подходили к центру города. Место, где мы встретились, было не узнать. После полудня, когда светило пряталось за дворцом, а тот снисходительно покрывал часть города своей тенью, на площади собиралась вся столица развеяться после тяжёлого дня. Здесь ютились торговцы, выступали ораторы, разъясняя простым смертным законы свыше и новые судебные дела, бдели караульные и бродили, кому только не лень.
Врата на нижний уровень дворца были, как всегда, открыты, из них лился ненужный, но манящий свет сотен зажжённых ламп. Нам предстояло минут сорок