тебя не боюсь, – рассмеялся он.
Вихрь ярости пронесся по всему моему телу, перемешиваясь с отчаянием и чертовой кучей других эмоций. Все, что мне было нужно, это выместить гнев на этом засранце.
– А стоило бы. И если ты еще раз подойдешь к ней или даже посмотришь на нее, или подышишь в ее сторону, я тебя убью.
– Почему? – Он силился заглянуть мне через плечо – туда, где стояла кровать. Я схватил его за подбородок, заставив смотреть на меня. Его силуэт поблескивал. – Ты защищаешь ее? Я чувствую, что она не просто человек, но она не одна из нас.
– Все это не имеет особого значения.
Кости его подбородка хрустнули под моими пальцами.
Куинси вырвался из моей хватки. Хохотнув, он откинул голову назад, стукаясь о стену.
– Ты слишком много времени провел с людьми. Вот и все. Ты слишком человечен. И ты думаешь, я этого не замечаю? Думаешь, другие этого не замечают?
Мои губы изогнулись в холодной усмешке.
– Должно быть, ты редкостный болван, если полагаешь, что раз я вырос на Земле, это помешает мне убить тебя. Держись подальше от нее и моей семьи.
Встретившись со мной глазами, Куинси нервно сглотнул. Уж не знаю, что он высмотрел в моем взгляде, но это заставило его отступить. Моя улыбка стала еще шире, и белое свечение ушло из его глаз.
– Я доложу Роланду, – скрежеща зубами, бросил он.
Я отпустил его, потрепав по щеке.
– Валяй.
С минуту помешкав, Куинси отлепился от стены. Гордо прошествовав по комнате и больше ни разу не оглянувшись в сторону кровати, он вышел в коридор. Теперь приятель знал, что этого делать не стоит. Махнув рукой, я наблюдал, как дверь в комнату медленно закрывается. Щелчок замка грохотом отозвался во мне. Закрытая дверь в доме, полном Лаксенов… Это было абсолютно бессмысленно, но так по-человечески.
Я зажмурил глаза и стал тереть лицо руками, внезапно осознав, насколько я устал. Возможно, прийти сюда было не лучшей из моих идей, но я не мог поступить иначе. С того самого момента, как я вернулся в этот дом, меня тянуло в эту комнату, и соблазн был таким же мощным, как и зов моего собственного племени.
Я не мог даже в мыслях произнести ее имя.
Я был эмоционально открыт и старался избавиться от лишних мыслей, но когда я повернулся к кровати, это было почти как удар под дых. Я не мог двигаться или дышать. Я замер, словно подвешенный в воздухе. Два дня прошло с тех пор, как я видел ее в последний раз, но казалось, что прошла целая вечность.
И действительно прошла вечность – пришел другой мир с другим будущим.
Когда я смотрел на Кэти, это напомнило мне о том, как я вошел в Зону 51 и после месяцев разлуки обнаружил ее спящей, но после этого все стало другим – пожалуй, даже лучше. Я почти рассмеялся от мысли, что находиться под колпаком «Дедала» было бы для нее более счастливым исходом, но это – правда.
Кэти лежала на спине. Очевидно, что тот, кто принес ее сюда (не Доусон), совершенно не позаботился о том, чтобы ей было удобно. Ее попросту бросили здесь, как мешок с грязным бельем. Хорошо еще, что хоть положили на кровать,