этого момента началась история взаимоотношений самого восточного государства Земли с Европой.
В стране появились невиданные доселе товары и технологии намбандзинов – южных варваров, как прозвали прибывших с юга иноземцев. Вместе с ними на острова проникла совершенно новая религия – христианство. Традиционная вера японцев – синтоизм – к тому времени мирно соседствовала с пришедшим из Китая буддизмом. Народ с удовольствием посещал и те и другие храмы, так что поначалу никто не видел особого греха в ещё одном вероучении. Благодаря стараниям иезуитов христианство весьма быстро пустило корни на столь благодатной почве. И хотя они были вынуждены подстраиваться под местные реалии, в целом политика католической церкви оставалась такой же, как и в других странах – проникновение во все институты общества, приобретение земель, строительство храмов и образовательных учреждений, католических, разумеется. Ну и обогащение на банальной торговле. О степени их влияния говорит такой факт: в 1580 году Омура Сумитадэ, князь провинции Хидзэн, подарили ордену Иисуса целый город – Нагасаки. Португальцы к тому моменту монополизировали всю внешнюю торговлю, в том числе и с Китаем, так что иметь в распоряжении личный порт оказалось для них особенно выгодным – даже налогов и пошлин платить не надо. Местные князья – даймё – видели в таких контактах только выгоду, поскольку первыми получали огнестрельное оружие, хорошую сталь и другие необходимые для войны товары.
Дело в том, что европейцам повезло попасть в страну в разгар одного из самых острых внутренних кризисов, получивших название Сэнгоку Дзидай – Эпохи Воюющих провинций (1467 – 1603). Политическая обстановка и сама государственная система оказалась для иностранцев столь запутанной, что они далеко не сразу разобрались во всех тонкостях. Поначалу португальцы были уверены, что каждое княжество – это отдельное государство со своим правителем. Де-факто так оно и было. Формально власть принадлежала императору, но начиная с 1192 года для управления страной те назначали сёгунов. Титул сёгун (ударение на второй слог) переводят как «военный правитель», зачастую проводя некую аналогию с диктатором. Однако по своему положению сёгуны были ближе к премьер-министрам в странах с ограниченной монархией. А монархия в Японии тех лет была очень ограничена. Фактически император жил затворником в собственном дворце, не принимая никакого участия в делах государства. Не понимая, как такое возможно, португальцы, испанцы и англичане стали считать, что в Японии два короля, и некоторое время путались, к кому следует идти на аудиенцию. Добавьте к этому серьёзный языковой барьер, помноженный на своеобразный менталитет аборигенов, и вы поймёте, насколько непросто приходилось первым европейцам.
К середине XV века род Асикага, мужи которого с 1338 года возглавляли сёгунат, ослабел настолько, что другие князья решили попытать счастья в борьбе за власть. Сто тридцать лет кровопролитных междоусобных войн завершились победой Токугавы Иэясу, которого император «попросил» быть сёгуном. Положив конец смуте, Токугава жёсткой рукой быстро навёл в империи порядок. Теперь даймё считались только землевладельцы с доходом свыше 10 тысяч коку риса в год. Что такое коку, будет сказано чуть ниже. Княжество по-японски называлось хан, но чтобы избежать путаницы с восточным титулом «хан», это слово не будет использовано в книге. Когда Токугава одержал победу, даймё, поддерживавшие его противников, вынуждены были принести клятву верности. Однако за ними закрепился статус тодзама – посторонний, то есть неблагонадёжный. Их права были ограничены, а положение, особенно в первые десятилетия правления нового сёгуна, весьма шатким. Именно таким тодзама-даймё оказался правитель княжества Фукуока, господин Курода Тадаюки – реальная историческая личность. Но, несмотря на некоторые поражения в правах, тодзама-даймё обладали всей полнотой власти в своих землях, назначали наместников, издавали законы, собирали налоги и содержали собственную армию, которую обязаны были по первому требованию предоставить в распоряжение сёгуна. Численность этих подразделений регулировалась специальными указами и напрямую зависела от дохода княжества. К примеру, крупным землевладельцам на каждые 10 000 коку полагалось иметь минимум 20 стрелков, 10 лучников, 50 копейщиков и 14 всадников.
Японское общество тех лет по примеру Китая делилось на четыре сословия. Первыми шли самураи, вторыми – крестьяне, третьими – ремесленники, и последними – купцы. Несмотря на такую градацию, в реальности крестьяне стояли ниже на социальной лестнице, чем ремесленники, а купцы иногда имели значительные привилегии. И всё же в основной массе купцов презирали, особенно нищие, но гордые воины. Но вот интересный факт – закон запрещал владеть оружием всем, кроме самураев. Однако торговцам разрешалось иметь короткие мечи – вакидзаси или танто – и носить их для самозащиты.
Следует сказать несколько слов о самих самураях. Слово это происходит от глагола «сабурау» – «служить». Другое название – буси – состоит из двух частей: бу – воинский, военный, и си – тоже служить. То есть буси – это военнослужащие. Хотя в литературе чаще всего ограничиваются просто словом «воин». На самом деле эти детали не принципиальны, и оба термина являются синонимами. Не буду подробно останавливаться на физической и боевой