в "бизнес-леди", которые хотят доказать и показать всему миру и себе, что они всё могут сами.
Я не любитель лезть в чужие дела и всегда мало задаю вопросов на личные темы, тем более работодателю. Но постепенно, потихонечку, передвигаясь с Натальей Сергеевной по её делам, мы общались с ней, всё больше узнавая друг о друге. И барьер – начальник-подчинённый – уменьшался с каждым днём.
Поначалу Наталья Сергеевна вела себя как истинный начальник. Говорила со мной строгим, не предусматривающим противоречий тоном. Может быть ей хотелось такой казаться. И честно говоря я не рассчитывал на более фамильярные отношения, тем более в первое время. К тому же , жизненный опыт мне подсказывал, что если женщина, хоть даже и начальница, пытается показать свою холодность, то это совсем не значит, что она действительно к тебе равнодушна.
"Всему своё время" – думал я – "Всё образуется. " И действительно – постепенно стена должностных отношений стала разрушаться. Вне офиса, когда мы находились наедине в автомобиле, мы стали всё чаще разговаривать на непрофессиональные темы. И оказалось, что у нас много общих взглядов на различные стороны жизни. Наталья Сергеевна оказалась лёгкой в общении, я бы сказал даже свойской. И у неё было отменное чувство юмора. Со временем я стал понимать её настроение и точно знал – когда можно рассказать анекдот или байку, а когда лучше помолчать, оставить её со своими думами.
С Андреем Петровичем я пересекался редко, но и этих малочисленных встреч было достаточно, чтобы понять, что мужик он, в общем-то, тоже простой, не смотря на своё положение в обществе.
Несколько раз я видел и дочерей моих боссов. Пообщаться с ними мне не привелось, но глядя на них я лишний раз убедился, что генетика – сильная штука. Обе дочери были лицом и телом миловидны и пригожи.
В тот день у меня был выходной. Спал я до упора – надо было хорошенько отдохнуть, так как на вечер я запланировал поход в кабак. Друг мой Петруха намедни познакомился с двумя очаровательными и очень общительными девушками. Он договорился с ними о встрече и обещал привести с собой "весьма импозантного мужчину". То есть меня.
Я с радостью согласился. Во-вторых – я давно уже не посещал увеселительных заведений и, как сказал Петруха, – закис на производстве. А во-первых – я уже пару месяцев был свободен, как пёрышко. И это пёрышко, подчиняясь зову природы, с каждым днём всё сильнее желало приземлиться уже на какую-нибудь птичку. Хоть синичку, хоть ласточку, хоть лебедь. Желательно не курицу. Впрочем, после двух месяцев голодания, я бы набросился и на бройлер.
В половине одиннадцатого я проснулся и ещё пол-часа просто бездумно валялся, наслаждаясь ничегонеделаньем. Встреча была назначена аж на шесть часов вечера – времени полно ! Успею покушать, помыться, побриться и… чего ещё там… эх, хорошо… И я потянулся, хрустя довольным скелетом.
В четыре я уже был готов. Свеж, как утренняя роса. Одет с иголочки. Настроение боевое – готов соблазнить женский кадетский корпус. И, как истинный