было равносильно самоубийству.
Поэтому он стал кружить вокруг него, прикидывая, сможет ли он точно метнуть топор в ногу Колоссу и максимально замедлить его. Это был огромный риск, остаться на арене, без оружия. Но и шансы против такого противника даже с учетом, что он не вооружен, а у тебя боевой топор, были практически равны нулю.
В какой-то момент, Вик решил использовать горсть песка, что бы потом запустить её в глаза противника. Резко рванув в сторону врага , метнул песок в область глаз. А после, с криком, сделав полный оборот, запустил топор.
Идея Вика сработала, песок и топор почти в одно время достигли своих целей. Песок на мгновение ослепил Колоба, а топор с чавкающим звуком впился в ногу. Но даже от такого броска топор смог только войти в мышцы, но не перерубить всю ногу. Обычный человек от такого ранения, получил бы болевой шок и истек кровью, в течение нескольких секунд. Но Колоб вяло отреагировал и просто продолжал стоять, рассматривая ужасную рану и топор, торчащий из ноги. Песок конечно попал в глаза, но он вовремя зажмурил то, что с трудом можно было назвать веками.
– Тупая ты, скотина! Как ты мог дать себя так испортить. Бесполезная ты туша! – посыпались ругательства сверху – просто возьми, чёртов топор и убей этого гада. Прямо сейчас!
Этот первый бой насмерть, навсегда остался в памяти Колоба. То, как он, почти бессознательно достал топор из ноги. Боли не было. Его мозг на уровне рефлекса отключал нервные окончания в месте, где был нанесен ущерб. В его руках он казался игрушечным. Рана, казавшаяся просто чудовищной, уже начала заживать. Кровь остановилась сама собой. Он уже мог ходить, но для выполнения приказа, он не стал догонять свою цель. Стоя лицом к лицу со своим противником, глядя ему в глаза. Колоб, сделал неполный замах, и метнул топор в ответ. Лезвие топора в одно мгновение вонзилось между глаз гладиатора. Если бы не шлем, лезвие прошло бы голову насквозь. Но теперь оно увлекло за собой все тело воина. Откинувшись навзничь, он лежал, устремив свой уже мертвый взгляд, в темноту потолка.
Смерть, пришла к Вику мгновенно. Возвышающийся над ним Колоб, смотрел на него на первый взгляд безучастно. Но глубоко, внутри одного из кусочков его мозга, ассоциативная память, сигнализировала нечто похожее на уважение к противнику, павшему в честном поединке.
С каждым днём, подобных гладиаторских боев, проходило у Колоба все больше. И раз за разом от него требовали все больше крови и зрелищности. В каком-то плане он не мог выполнить их пожелания. В связи с отсутствием у него гнева, жажды крови и жестокости по отношению к жертве, бои проходили не очень эмоционально. Единственное, что их оживляло, это реакция приговоренных. За время, казалось бы, бесчисленных боев, Колоб, раз за разом оттачивал боевые навыки. Ведь хотя знания и были у него в голове в больших количествах. Но пока они не сливались с практическим применением, их нельзя было назвать умением. Его противниками были мужчины и в небольших количествах женщины, старики и совсем еще юнцы, с боевым