маленькое состояние в нагрудном кармане.
– Какие будут пожелания? Помыться, переодеться, перекусить?
– Переодеться, – кивнул я. – Но сначала помыться. И перекусить. И если можно, парочку массажисток в ванную. Если не трудно, китаянок или малаек. И хорошо бы дворецкого в номер.
– Приятно видеть, что ты еще способен шутить, – проговорил Бинго с некой двусмысленной интонацией и вышел из каюты.
А я, отложив на потом составление своего первого доноса, принялся размышлять на тему: как мне сбежать из этой компании и при этом сохранить содержимое штанов в целости.
Космическая лаборатория «Новый Ковчег»
Система Аквилон, орбита Тильды
1 декабря, утро
Едва дождавшись герметизации шлюзов, Дэба выскочил на трап и вытянулся перед генералом Бетховеном.
– Господин командующий…
– Вольно, – отмахнулся генерал. – Пошли ко мне.
В каюте у генерала они обнялись.
– Ну, здорово, батя, – выдохнул Дэба.
– И тебе того же. Ох, тяжко было тебя ждать, парень…
Он разлил по рюмкам бренди.
– За твое благополучное возвращение.
– Мне можно побольше, – произнес капитан, покосившись на микроскопическую дозу.
Бетховен рассмеялся и передал ему стакан из бара.
– Наливай сам, сколько надо. Что, сынок, несладко пришлось?
– А когда мне сладко-то было? Ребят вот потеряли…
– Да знаю, – вздохнул Бетховен. – Что ж поделаешь, они – солдаты. Кстати, вы и штатского там оставили?
– И штатского. Может, оно и лучше? Лишние глаза, лишние слова…
– Не знаю, – покачал головой генерал. – Мне его специально советовали, он человек надежный был. Ну, да ладно, мертвых не вернуть. А поэтому – за живых! – он качнул рюмкой.
Они помолчали, пробуя бренди. Генерал поморщился – он не признавал дешевые напитки, зато Дэба хватанул стакан залпом.
– Значит, говоришь, все сделали? – спросил Бетховен.
– Все, – подтвердил Дэба.
– И Придумщика привезли?
– Я же говорю – все.
– Интересно на него взглянуть.
– Ничего интересного, – пожал плечами капитан. – Человек как человек. Лучше скажи, что ты с ним делать собираешься.
– Я думал, ты знаешь, что с ним делать. Вы все-таки служили вместе.
– Ну, служили мы недолго. Если точно – то одиннадцать с половиной дней.
– Судьба… – Бетховен сокрушенно покачал головой. – И все-таки, как думаешь, захочет он говорить?
– Ничего не могу обещать, – покачал головой Дэба.
– Дело-то такое… заставлять не хотелось бы.
– Знаешь, батя, если сам не захочет, то мы не заставим. Но в любом случае яйцеголовые получат его только после нас. Или вообще не получат.
– Это верно.
– У тебя нет водки?
– О-о, да ты увлекаешься, я гляжу.
– Ничего, теперь можно, – Дэба откинулся на спинке кресла, запрокинув голову. – Ребят в увольнительную отпустим?
– А