и физики, возмущенно приспустила очки, вперив взгляд в улыбающегося Стаса. – Никита, что там у тебя? А, кровь – ну выйди, умойся холодной водой. Жарко сегодня, сил нет.
Школьный класс – ячейка общества: тут есть свои лидеры, хулиганы и ботаники, тихони и болтуны; есть и те, кто не относится ни к кому выше перечисленному. Вечные объекты насмешек, приколов и жестоких розыгрышей, другими словами – лохи. Никита Добролюбов давно смирился со своим унизительным статусом и старался не обращать внимания на задирающих его ребят. Но в последнее время закрывать глаза на унижения со стороны сверстников становилось все трудней. И одной из причин стала Настя Алексеенко, пришедшая в класс посреди учебного года.
Чувствуя легкое головокружение, юноша поднялся со своего места; кровь как будто этого и ждала – так и хлынула из носа. Он сидел один – никто бы не рискнул сесть с лохом за одну парту.
– Эй, дебил, ты тут все зальешь! – завопил нудный и визгливый Виталик Ежов, или просто Ежик, сидевший вместе с Куцым. – Шевелись, салохранилище!
И вновь хохот и дежурная фраза учителя, одергивающая хулигана, – пустая, ничего не меняющая.
Никита заспешил к дверям, зажимая нос ладошкой. Щеки привычно налились красным, его бросило в пот. Он знал – в его широкую спину с оплывшими плечами смотрят глаза ненавидящих людей. На эти взгляды ему давно было наплевать. Но там, на первом ряду, за третьей партой, рядом с хохотушкой Танькой Бондаревой сидит Настя и в очередной раз видит его унизительное положение.
Кровотечение открылось и на четвертом уроке, после чего учитель литературы отправил Никиту домой.
Весна выдалась ранней и невероятно жаркой. Снег сошел за пару дней, и протекавшая вдоль поселка речушка Каменка превратилась в стихийное бедствие. Никита не ходил в школу несколько дней. Самочувствие резко ухудшилось. Головокружение, слабость и апатия, ну и, конечно, кровь из носа, которая текла по несколько раз в день, – все это признаки авитаминоза. Именно такой диагноз поставила местный фельдшер тетя Зоя. Серьезно к его самочувствию отнеслись чуть позже, когда он вместе с доброй частью односельчан отправился посмотреть на вышедшую из берегов реку.
Большой и грузный (в свои шестнадцать лет Никита весил сто двадцать килограммов, и это не при самом большом росте в классе – сто семьдесят восемь сантиметров), юноша рухнул в придорожную грязь и потерял сознание.
После поверхностного обследования в районной больнице его отправили в городскую, сославшись на отсутствие специального оборудования. Мать поехала с ним. Отец, как и всегда после закрытия золотодобывающей фабрики, единственного места более или менее приличного заработка, был на двухмесячной вахте на севере.
Когда тебе шестнадцать и ты учишься в десятом классе, весть о скорой и неминуемой кончине звучит страшно. Однако проникнуться и осознать это никак не удается. Как такое возможно? Буквально вчера твой внешний вид говорил сам за себя, излучая абсолютное здоровье, а сегодня впору подыскивать место на кладбище,