и росли. Все было не так, как сейчас. Те, кто вырос в то время, это точно поймут. Они – той самой старой закалки, выдержавшей даже нападки учителей, когда преподаватель географии могла просто так отвесить подзатыльник, или трудовик, на пьяную голову, мог выгнать из кабинета под аккомпанемент оригинальных нецензурных выражений, которые с азартом записывали все остальные и брали на заметку. Кызмету было интересно. Это была его среда – родная школа и родной класс. Поэтому новость, которую он услышал 14 мая, развеяла всю надежду на будущее.
Когда он вернулся из школы, на пороге его ждала мама с такой широкой улыбкой, которая светилась, похоже, на всю улицу. На момент Кызмету стало так тепло и уютно, за мгновение в голове прокрутились сотня возможных причин радости его мамы. Как же он мог забыть! «Сынок, ты занял 32-е место! Поздравляю!» – сжала она сына в объятиях. Гордость за то, что мама была рада, меркла на фоне его общего безразличия к образованию. Кызмету попросту было все равно. Даже в своей старой школе, с ребятами, которых он знает пятый год, ему не всегда было интересно, а мысль о том, что нужно будет перебираться в какой-то непонятный интернат, да к тому же, где будут только мальчики, его просто убивала. В переходных классах появляются совсем другие интересы: и первая влюбленность, и понимание, что он и сам становится интересным противоположному полу – на этом фоне и возник спор с мамой, которая жила надеждой, что сын получит хорошее образование.
Споры утихли к началу июня. Настроение было совершенно другим – все-таки каникулы были в самом разгаре. Именно тогда объявили о начале II этапа поступления в казахско-турецкий лицей, стоимостью $600, что и сейчас, и уж тем более для 2000-го года, сумма не маленькая. Родители со всей страны старались, чтобы их дети поступили в лицей, находящийся в Шымкенте, потому что именно там были преподаватели из Гарварда и Кембриджа. Ни много ни мало, из 1600 человек ко II этапу были допущены лишь 120, среди которых находился и Кызмет. Долгие споры с матерью закончились в крайний день подачи, и они успели «запрыгнуть в последний вагон», хоть и не без труда, ведь это был прецедент – еще ни один ученик не подавал документы столь поздно. Было сложно, но благодаря матери Кызмета все-таки допустили. Она заплатила за еду и двое суток нахождения на территории кампуса.
Глава 3. Проверка на прочность
Это был первый выход из комфортной среды, когда ты ложишься спать и просыпаешься не в своей постели. Во всяком случае, любопытному человеку, вроде Кызмета, нравился казарменный распорядок дня: просыпаешься в 7:00, завтракаешь в 8:00, к 9:00 ты уже в кабинете, остаешься там до самого обеда и не замечаешь, как прошло 5 уроков. Так и прошел первый учебный день, который закончился в 18:00. Откровенно говоря, к нагрузке еще стоило привыкнуть, ведь система обучения пока не прижилась в сознании юного новобранца: почти все уроки проходили на английском, турецком и казахском языках. Никто не говорил по-русски, как привык Кызмет.
Еще не разобравшись, нравится ему