еще за Морсе… бавада?
– Это я. По документам. Морсевада Портастес, номер 314. Язык сломаешь.
Они рассмеялись, смотря друг на друга. Мессалин оглянулась вокруг, в поисках знакомых лиц.
– А остальные почему не пришли?
Морис недовольно фыркнула.
– Эти северянки, кожа да кости, только и трясутся в страхе лишнюю складочку заиметь. Ангела так вообще, кажется, одной водой питается. А потом в обмороки падает.
– А как понять, кто откуда?
Брюнетка убрала волосы назад и показала пальцами на уши.
– Длинные и острые – север, острые но короткие – юг или восток. А круглые, как у нас, запад. Еще там волосы, телосложение можно учесть, но главное уши.
Девушка потянулась, разминая затекшую спину. Мессалин прикоснулась к своему уху, нащупав круглый изгиб.
– А кто «лучше»? – неуверенно спросила она.
Морис задумчиво нахмурила лоб.
– Философские вопросы задаешь. Но по логике, что мы сейчас в Северном королевстве, гораздо лучше будет быть длинноухим, конечно. Но если объективно, то эти бледнолицые строят из себя каких-то волшебных эльфов, тонких, изящных. – Морис корчила рожи, изображая статных особ. – Но по факту – вечные эпидемии, хрупкое телосложение, поголовное бесплодие … Может, когда-то давно Север и стоял на вершине мировой арены, но сейчас, ничего от той славы не осталось.
Мессалин провалилась в свои мысли, слушая подругу. Она вспомнила стерильную комнату, в которой проснулась. Не один десяток людей на столах. Перед глазами встал образ несчастной, что умерла прямо перед ней, от укола неизвестным веществом. Девушка свела брови и прикрыла глаза, пытаясь глубже залезть в свое сознание. « У нее тоже были круглые уши, темные волосы. И у всех остальных тоже». Глаза нервно забегали под прикрытыми веками. Все более мелкие детали того дня всплывали в памяти. Морис помахала рукой перед ее носом. Девушка дернулась, выпав из воспоминаний.
– А у других значит, есть этот «иммунитет»?
Морис кивнула.
– Западных вообще ни одна хворь не берет. Даже простуда – большая редкость.
Месса отвела взгляд в сторону, задумавшись. Подруга встала из- за стола и собрала всю посуду в одну гору. Взяла получившуюся стопку, и унесла куда-то в дальний угол. Мессалин снова погрузилась в свои мысли. Она пыталась вспомнить еще хоть что-то, но в голове будто кто-то построил бетонную плиту. Идеально гладкую и невероятно высокую. Из-за которой были слышны голоса, но настолько тихие, настолько смешанные, что не за что было зацепиться. Она потерла шею, куда недавно пытался вколоть яд светловолосый парень. Хоть и раны там не было, но на миг показалось, что кожу, будто на самом деле пронзила игла.
– Что-то вспомнилось? – Морис вернулась к столу уже без посуды.
– Нет, ничего.
Морис расстроено вздохнула, махнула рукой и улыбнулась. Месса встала из-за стола, и они обе пошли на занятия. История, риторика, языки, красноречие…
***
К полудню Лис все же добрел до своего «подвального отделения». Запах мяса и спирта как всегда кружил в воздухе, еще на лестнице.