да и выглядит вполне хорошо, по крайней мере, не на свой возраст точно. Вон какие у него тонкие, ухоженные пальцы и кожа на лице практически без морщин.
Они ровесники, но он, Жигалин, уже потрёпан жизнью – вокруг глаз морщинки, около губ складка, ёжик волос покрыла седина, словно припорошило снегом, да ещё через правую щеку косой шрам проходит – воспоминание о тех же девяностых, будь они неладны. Жена говорит, что шрамы украшают, но он-то, Жигалин, глядя в зеркало, совсем ей не верит…
– Да, именно нервное расстройство… Понимаете, у нас два года назад…
– Я знаю эту историю и очень соболезную вам. Но как это всё связано между собой?
– Дело в том, что Малечка, простите, Амалия Сергеевна, в последнее время видела несколько раз… Риту.
– Что? – не поверил своим ушам Жигалин – о чём вы говорите?
И Андрей Платонович рассказал ему о том, что видела его жена за это время.
– И в третий раз она появилась вот, на днях, после почти двухнедельного перерыва. И всё лечение у психиатра пошло насмарку! Амалия рассказала мне, что девушка дошла до дерева, и… повесилась… А когда Амалия вернулась назад, чтобы зачем-то положить кольцо на скамейку, так как это было при повешении моей невестки, то тела там уже не было.
– Что за бред! – ухмыльнулся Жигалин – никогда не слышал ничего более абсурдного.
– Я тоже не верил жене – развёл руками Грачёв – но вот видите, теперь и Малечки нет на белом свете. Не захочешь, да поверишь в эту мистику.
– Мда… – задумался следователь – скажите, Грачёв, а вы когда последний раз свою жену видели?
– Мы легли спать вместе вчера вечером, в двенадцать. Тогда я её и видел. Сегодня рано утром ей надо было в город, потому она встала в пять утра, позавтракала и в шесть уже уехала. Вернее, я думал, что уехала…
– А куда она так рано намылилась-то? – грубовато спросил Грачёв.
– Ей надо было к врачу, не к психиатру, к эндокринологу вроде. Она проходила обследование раз в год. Амалия очень следила за здоровьем – он высморкался в платочек – назначено у неё было на шесть тридцать… Пока дорога, то, да сё…
– А вы, получается, из дома не выходили всё это время?
– Нет. Я спал. Мне сегодня не на работу, хотя и будний день. Потом встал, выпил кофе и сел за проект, и сидел за проектом, пока не пришёл ваш сотрудник. Но этого никто не может подтвердить, я был один.
– Скажите, а кроме этих проблем… ну, с галлюцинациями… Её больше ничего не беспокоило?
– Да нет…
– Ну, согласитесь, Андрей Платонович, глупо верить в каких-то призраков, мы же с вами разумные люди.
– Да я согласен с вами абсолютно. Потому и не понимаю, почему Амалия это сделала.
– Скажите, а Рита… Была какая-то причина, по которой она могла покончить жизнь самоубийством?
– Видите ли, Владислав Борисович… Сын живёт отдельно, он очень занятой человек… Мы с ним не так близки, как хотелось бы…
– Он не одобрял ваш брак?
– Да, верно, потому при первой возможности отселился. А потом