Игоревич. – Главное не стараться компенсировать временем, выделенным на сон, то, что не успеваете сделать в течении дня.
– Вот, всегда интересно подметите, – ответил юноша.
Максим Игоревич заметил спешный взгляд и суетные телодвижения.
– Работайте мой друг. Не буду задерживать вас и пассажиров, – они как всегда торопятся первыми забраться в поезд, – приятно улыбнулся он и по идентичному предыдущему вагону (в котором он только недавно ехал) дошёл до последнего купе; дальше дверь в маленький тамбур, – если посмотреть через её стекло, то можно увидеть последнюю дверь вагона и всего состава, – за которой не что иное как прошлое.
Послышался хлопок дверью; шум свойственный вокзалу; множество рук, провожающих снаружи и уезжающих внутри, вибрирующие движения которых пропитаны слезами, ностальгией и лишь изредка радостью, – ведь никто не любит уезжать, точнее будет сказать: человек чувствителен и не всегда готов к самому моменту расставания, даже если оно было и спланировано (во время него приходит осознание, что ты долго не увидишь то, к чему так сильно привыкла химия твоего существа, твоя душа). И только в такие моменты замечаешь истинную ценность того, что у тебя уже есть. Говорят, что именно расставание указывает на то, без чего не может жить наша душа.
В Максиме Игоревиче проснулись местами ностальгические местами предвкушающие чувства. Он встряхнул головой; звук скрежета метала; вагон пару раз встряхнуло, – он начал ускоряться, – звук двери открывшегося купе.
3.
На обратном пути, если таковым его можно назвать, Максим Игоревич ехал уже не один. В городе «Г» к нему в купе подсело два человека, – впереди сутки езды и ожидание четвёртого пассажира. Интересно, какой он будет? Данный вопрос, наверное, интересует каждого путешествующего в одиночку или не сумевшего, или не успевшего выкупить полное купе (такие люди не одиноки, им достаточно самих себя). Так каким он будет? Весёлым, спокойным, бодрым или хмельным? С примесью сквернословия или блаженства? Удастся ли с ним подружиться? Иль это будет она, а дальше любовь, свадьба, дети (возможно в порядке обратном) как говорится: «От перестановки слагаемых сумма не меняется» – об этом и о много другом размышлял Максим Игоревич, прильнув взглядом к окну, стараясь больше оставаться в своих раздумьях, не поворачиваться взглядом к соседям, которые счётом неизвестность.
4.
Один из пассажиров был Кузьма. Роста он среднего, хотя, всё зависит от того, что вы подразумеваете под средним. Одет просто: клетчатая рубаха синего цвета, растянутые штаны густого, коричневого. И хотя и был одет достаточно просто, говорил просто, – много, с эмоциями словно у ребёнка, впервые увидевшего крупный город с его высокими зданиями, широкими улицами и бесконечным потоком людей, который не хочет останавливаться, домами выпуская всё новых и новых прохожих, – волосы также были по-сельски растрёпаны, – и да! большие ребяческие голубые глаза, – но назвать его деревенщиной было нельзя, хоть