нерационально. Что-то мне подсказывает, что в будущем он ещё пригодится. И ведь я верю, что меня всё-таки ожидает какое-то будущее.
– Выйти!
Вы уверены, что хотите покинуть данж? Да / нет?
В случае вашего возвращения все мобы восстановятся. Они не будут учитываться при наборе эссенций душ, и с них не будут падать трофеи.
Нажал первый пункт, ощутил легкий рывок и очутился в привычном недружелюбном мире. Все маячки сброшены. Можно двигаться дальше.
Через минуту я снова посетил данж, а ещё через три – установил точку телепортации около портала. И почему местные игроки постоянно игнорируют их? С жизнями у них всё плохо. Неужели уже добрались до тех этажей, на которых не могут справиться с мобами? У избранных нет и не может быть параметра хаотического гриндера, который увеличивает количество монстров, так что они встречают не так уж и много тварей. Большинство из них можно закидать зельями. Видимо, в первые же дни двигались по уровням, набирали крафтовые материалы и сдавали ресурсы в магазин. Потом по наставлению какого-то умника скупали геммы, а теперь лапу сосут. Или я чего-то не знаю? Возможно.
Показались знакомые хибары. Избранные тут отсутствовали, чему я был несказанно рад. Ко мне никто не приближался, но я всё равно вертел головой во все стороны, выискивая морфов и невидимок, игнорирующих способности картографа жизни.
Неинициализированные были предоставлены сами себе. Казалось, что этих людей совершенно не волновало, что в паре километров бушует гейзер. Детвора с безжизненными взглядами смотрела куда угодно, но только не в небо, по которому проносились протуберанцы. Старики тоже не отличались особым любопытством. Они понимали, что уже мертвы, хоть ещё дышали и топтали землю. Изможденные худые тела, прикрытые грязными изорванными тряпками, вызывали чувство жалости. Казалось, что сам воздух здесь пропитан унынием и безнадежностью.
Да уж, в дневное время они выглядят совсем печально. Вечером у костров – во время готовки супа из мышей – люди хотя бы общались и пытались поддерживать друг друга, но сейчас, пока солнечные лучи освещают пространство, прослеживается искреннее отчаяние, безысходное уныние и главное – безразличие. Создавалось впечатление, что если кто-то из них умрёт, сосед и глазом не поведёт: привычная картина…
Неужели никто из игроков не видит этого? Им настолько наплевать на других людей? У избранных ведь есть припасы: имеется и одежда, и еда, и нормальные строительные материалы. Я ходил по домам – видел. Во многих особняках кладовые забиты продовольствием до отказа. И это я ещё не посещал резиденции местных правителей. Мрази…
Проносясь по улице, будто метеор, я довольно быстро разыскал Айгыз. Девчонка сидела на голой земле, облокотившись спиной на стенку из профильного листа. Выглядела она получше других неинициализированных, но оно и понятно: недавно ведь обзавелась новой одеждой, побывала в душе, да ещё и поела нормально.
За оградой чувствовался данж. У них там землянка, что ли?