экономике…
Александр властно постучал в китайский недометалл недодвери.
Подождал полминуты, постучал ещё раз.
– Уснули они там, что ли? – раздраженно адресовал в небытие короткое замечание.
Интересно, а чего он ожидал от жильцов в третьем часу ночи? Задорное исполнение канкана?
Наконец щёлкнул замок… Второй… Третий… И дверь медленно приоткрыла створку, образовав узкую щель, готовую в любой момент испуганно схлопнуться. Всплывшая из глубин часть лица с подозрительным глазом мне напомнила выглядывающего из раковины осторожного моллюска.
– Кто там? – спросил заспанный женский голос.
– Старший оперуполномоченный уголовного розыска Кондратьев, – профессионально вступил в диалог Александр.
И чтобы развеять сомнения, поднёс к глазу раскрытое удостоверение.
– Разрешите пройти? Надо переговорить по вашей соседке…
– Какой соседке?
По мере развития диалога напряжение в голосе гражданки возрастало по экспоненте. Словно она в любую секунду ожидала какой-то неприятной пакости.
– Яне… Спиридоновой Яне из сто тридцать третьей квартиры.
– А что с ней?
– Мы, может, всё-таки войдем? – вмешалась следователь. – Я следователь Митрофанова. Мне надо осмотреть квартиру, допросить свидетелей…
– Здесь нет свидетелей…
– Открывайте! – не сдержавшись, рявкнула Юля, которой надоели бесконечные пререкания от одноглазого «молюска».
Процессуально подкреплённая властность в голосе произвела должный эффект на створки раковины, и они медленно отворились. Только вот роль драгоценной жемчужины досталась невыразительной соседке потерпевшей по блоку – невысокой женщине, уже миновавшей границы бальзаковского возраста, но ещё не достигшей спелости зрелой ягодки. Домашний халатик, изрядно потрёпанный годами носки, блеклое лицо уставшего от всего человека, распущенные волосы. И только постоянно тлеющий в глазах огонь самого настоящего страха усиливал впечатление от беспросветной унылости всего остального.
– Мы – следственно-оперативная группа, и нам необходимо провести осмотр места происшествия…
– Какого происшествия? – Удивление в голосе женщины не было наигранным.
– А вы разве не в курсе, что Спиридонова Яна выпала из окна?
Страх, до того лишь тлевший угольками в глазах, вспыхнул всепоглощающим ужасом, словно в затухающий костёр подбросили изрядную охапку сухих дровишек.
– Не-е-ет. А когда это случилось?
– Примерно полдвенадцатого вечера…
– Этого просто не может быть… Я же…
Женщина испуганно замолкла, лишь таращась на нас слегка навыкате глазами.
– Что вы? – тут же насел на потенциального свидетеля Александр.
– Да нет. Ничего… Я просто… Спросонья, – начала совсем неубедительно врать та.
– Ладно. – Юля взяла бразды расследования