я просто обескуражен твоим ко мне бездушным отношением! – Иногда, когда особенно сильно обижался, Микош начинал говорить высокопарно. – Позволь тебе напомнить, что мы уже неделю встречаемся, а ты ни во что меня не ставишь, как и прежде, заставляя краснеть перед друзьями…
– Мик, ну прости, не злись, – я сделала жалобно-виноватое лицо, взяла его за руку и завела в комнату, – хочешь чаю? У меня есть вафли и конфеты.
Нужно было срочно его как-то утешить, чтобы хорошенько расспросить об отборе, а то ведь если Мик продолжит дуться, я ничего из него не выжму.
– Я надеюсь, во время чаепития ты поведаешь мне причину, по которой меня публично унизила?
– Безусловно, присаживайся, – я принялась суетиться вокруг парня, накрывая на стол и пытаясь загладить свою оплошность. Как ни крути, а в бездумном порыве я поступила по отношению к нему некрасиво, – понимаешь, Микош, я внезапно вспомнила, что… – Что? Что я могла вспомнить-то? Думай, Шелли, думай… – Что забыла сдать профессору Тодески доклад по истории империи, а мама же мне дала последний шанс исправить оценку, ты помнишь?
Про шанс и маму – правда, про доклад – наглое враньё. За задание я даже пока не бралась. А надо бы, время поджимает.
– Ты же вчера просила, чтобы я тебе с ним помог, когда уже успела написать? – Мик отреагировал скептически.
Я бы и сама в такое не поверила, поэтому добавила в голос убедительности и пыла:
– Да ночью писала. Что-то совесть меня так мучила, аж не спалось, вот я и написала. – Нет у тебя совести, Шелли, нету. Себе хоть не ври.
– О, ну молодец, конечно, просто не делай так больше. – Хороший всё-таки парень Мик. Искренний и доверчивый. Надо будет сходить с ним как-нибудь на ту крышу, и пусть даже лезет целоваться, фиг с ним. Потерплю. А может, ещё и сама втянусь.
– Не буду. Расскажи лучше, в какую ты команду попал на отбор? – но пока про свидание можно помолчать, вдруг пронесёт.
– К Лукасгару гарн Септеру, – произнёс с гордостью Мик и выпятил изящную грудь, – а ты?
– И я.
– Здорово!
– Ага. Но вот знаешь, я что-то задумалась: а может, зря я туда пошла? Ты вот не жалеешь, что подал заявление?
– Как можно, Шелли?! Это же самая лучшая практика, о которой только можно мечтать…
– А лес? А арфа? – я пытливо заглянула ему в глаза в поисках помутнения рассудка, а потом и вовсе перешла на магическое зрение, чтобы проверить на ментальное воздействие – никаких признаков.
– А что с ними станется? Ни он, ни арфа никуда не денутся, а на серой границе когда ещё доведётся побывать?
Ничего себе. Хотя, может, я просто в парнях не разбираюсь?
– А Клод? – у полу-ангела тоже были далёкие от военных дел мысли и планы, может, хоть он скинул наваждение?
– У Клода красная печать, он к гарн Форашу попал и рад этому безумно!
То-то и оно, что безумно. Полу-ангел рад служить под началом демона? Неужели никому, кроме меня, это не кажется странным?
– Микош, но ведь это ненормально, что весь курс записался