как след замести.
– Чую, – сказал он, пожимая руки Сибирцеву и Сотникову, – беда на энтом золоте. Ох беда!.. Ну, да все под ним ходим. Чему быть – того, стало быть, не миновать. Прощайте, значит. Ох, беда, беда…
У развилки подхватили замерзшего до зубовного стука Жилина и свернули не к Трифоновой пади – там Михеев будет лишь следующей ночью, – а к Лиховой сторожке, чтобы уж потом, окольными путями, двигаться на встречу со своими.
9
Не знал Сибирцев, не имел сведений и Михеев, что поутру к Медвежьей заимке с малым количеством людей пожаловал сам «таежный хозяин». Странное предчувствие деда спасло их на этот раз.
Лешаков, прибиравшийся в сарае, услышал дробот копыт и выглянул за дверь. Во двор на рыжем пританцовывающем жеребце въезжал его благородие, именовавший себя с недавних пор «хозяином».
Добрый коняга, мысленно определил Лешаков, стараясь сохранить спокойствие. А душа приготовилась к худшему. Вслед за «хозяином», словно влитым в седло, стройным, туго перетянутым в талии желтым ремнем, тоже верхами втягивались во двор его люди, одетые кто во что горазд.
– Эй, старик! – звонко и картаво, отчего слышалось «стагик», крикнул его благородие. – Встгечай гостей!..
Лешаков вышел наружу и стоял, разглядывая лесных бандитов и поглаживая дикую свою бороду.
«Хозяин» легко спрыгнул на утоптанный снег, потрепал жеребца по холке, приказал, не оборачиваясь к остальным, накрыть его попоной и, поигрывая витой плетью у голенища сапога, с ухмылкой пошел навстречу старику.
– Ну, стагый колдун, что это ты ни свет ни загя в сагае возишься? А? Золотишко щупаешь? Все хитгишь, стагик, да я похитгее буду… Эй! – он обернулся к своим. – Гляньте, что у него там!.. Ну, колдун, пгиглашай в дом! Ставь самогонку, угощай догогого гостя.
«Проскочили или нет? – металась мысль. – Должно, проскочили, успели… А то дак иной разговор был бы…»
Прибывший по-хозяйски оглядел избу, пристройки, мельком взглянул на следы санных полозьев, избороздивших двор.
– Кто был? – неожиданно резко крикнул он.
– Дак кто был? – Лешаков равнодушно пожал плечами. – Ездют разные. Чай, дорога никому не заказана… Кум был…
– Что это, твой кум о двух санях нынче ездит? Не кгути, колдун, а то богоду запалю, ты меня знаешь!
– Воля ваша. Были с ним шиловские мужики, ехали шибко. Боятся, поди, вашего-то благородия. – От сердца маленько отлегло.
– Нет тут ничего! – крикнули из сарая.
– Ну-ну… Сковогодников! Погляди, куда след ведет.
Один из верховых умчался назад, к дороге.
Вошли в избу. «Хозяин» неторопливо разделся, бросил на лавку щегольской свой полушубок, мохнатую волчью шапку и сел, широко расставив ноги. Был он тонок в талии, ловко сидел на нем френч английского покроя.
– Ну, ставь самоваг, подавай закуски и все остальное. Говогить с тобой буду. И учти, в последний газ, – сказал без угрозы, спокойно, скусывая и сплевывая на пол льдинки, намерзшие на пышных