Но из-за забора соседнего дома появился седой старик в майке и подтяжках поверх неё.
– Чего этот у тебя просил? На водку? – сказал он грубо. – Ты ему не давай, не отдаст никогда. Пришёл раз ко мне: «Выпить есть?» – «А отработаешь?» – «Отработаю». Ну, я ему дал. В другой раз пришёл опять выпить. «Ты ещё за прошлый раз не отработал». – Дал ему колун в руки: коли дрова. А здоровья у него много. Расколол, приходит. Я забрал колун да и говорю: «Захочешь выпить, ещё приходи». Больше после того не бывал.
Я вежливо выслушал ещё кой-какие его замечания и спросил про дом фельдшера.
– В начале деревни, третий дом от начала по правую руку. Ты ему денег не давай и вообще не связывайся. Сторонись его. – Старик, наверно, плохо видел и спутал меня с кем-то местным или часто здесь бывающим.
Я доехал до конца деревни, развернулся и остановился около третьего дома. Дорога здесь шла выше строений, которые спускались к ручью. Поэтому весь огород с ровными, длинными грядками был как на ладони. На нём в самом деле копалась какая-то молодая женщина в больших резиновых перчатках. Мне не поверилось, что это фельдшерица. Увидев меня, она побежала к калитке, топая высокими резиновыми сапогами. Вслед за ней бежала большая белая собака, которой я сначала не заметил.
– Чего случилось?!
– Фельдшера надо, – ответил я сухо.
– Так чего случилось-то?
– Нужен фельдшер.
– Ладно, сейчас. – Она убежала в дом и вернулась уже в лёгких тапочках и летнем платье вместо халата. На плече висела большая дорожная сумка. Всё-таки она была фельдшером. Круглолицая, русоволосая. С толстой заплетённой косой и красивыми ногами. Она села на заднее сиденье.
– Ну, куда едем? – спросила, ища что-то в сумке.
Я не ответил сразу, и ей это не понравилось:
– Куда едем, говорю?
– В медпункт.
– В медпункт? – удивилась она. – Ну, поехали.
Я ехал потихоньку, всё ещё думая, рассказывать ей или нет. Вслед за машиной бежала лохматая собака. Прохожие смотрели на нас с удивлением, словно что-то случилось.
Первым делом фельдшерица добежала до крыльца медпункта и, сняв объявление, крикнула оттуда:
– Где больной?!
Я не стал ей кричать в ответ, подошёл и тихо сказал:
– Я больной.
– Ты больной? – опять громко удивилась она. – А что случилось?
Я оглянулся на забор, из-за которого до этого выглядывал старик, и показал на дверь.
– А? – сказала она, словно всё поняла, и стала открывать большой ржавый замок. Собака сидела на крыльце и смотрела на меня. За первой тяжёлой дверью была ещё одна и ещё один навесной замок. Она провела меня вовнутрь. Через двойные рамы шёл какой-то особенный свет, освещая старое здание, словно это картина и мы внутри неё.
– Ну так чего? – Ей явно было любопытно.
– Ко мне клещ присосался.
– Клещ? – Она сразу стала серьёзной. – Куда?
Я сказал куда.
– Ну, пошли, – и повела меня в другую комнату, на двери которой было написано: «Акушерское