выводы: почему потомки великого промышленника Смирнова нищие?
Передаю ее рассказ в сокращении.
…У П.А. Смирнова были дочери, которых он умело выдавал замуж. И еще было пятеро сыновей – Петр, Николай, Сергей, Владимир и Алексей, которым он надеялся передать семейное дело. Первыми в бизнес вошли старшие Петр и Николай. Ждали совершеннолетия Владимира, чтобы и его посвятить в тайны семейного дела. И вот оно настало. И что же? Оказалось, что юноше не до отцовского бизнеса, он по уши влюблен в цыганскую певичку Катю из ресторана «Яр», стал тут завсегдатаем и жаждет на цыганке жениться…
(Что-то странное творилось в семье бывшего крепостного П.А. Смирнова с его сыновьями. Едва ли не каждый по очереди влюблялся в цыганок, а один даже женился на цыганке, и та родила ему двух сыновей.
Еще один попал из-за цыганки под государственную опеку – стал транжирить на нее свою долю отцовского наследства. Чашу терпения переполнил ночной горшок из чистого золота, который он вознамерился преподнести ей на день рождения. – Прим. А.Н).
Владимир Смирнов высок, хорошо сложен, а лихо закрученные вверх гусарские усы придают ему мужественности и шарма. Был он, судя по всему, сердцеед, записной ухажер, предпочитал общество хорошеньких женщин. И те отвечали ему взаимностью. Богат, красив, да еще к тому же – любитель поэзии, французских романов и итальянских романсов. В Италии учился пению, а в Москве с детских лет посещал с матерью оперные спектакли Большого театра. Поет и играет на всех музыкальных инструментах. Завидный жених!
Завидный-то завидный, да все романы его какие-то шальные, скандальные. Вот Катя-цыганка из ресторана «Яр». Дарил ей серьги, кольца, модные вещи. А деньги брал у еврея-ростовщика в долг. Пообещал ей 50 тысяч на «мелкие расходы» для цыганского хора, снова обратился к ростовщику. Отец, узнав, рассвирепел. Вызвал ростовщика в дом на Пятницкой, вернул ему долг сына и пригрозил, что если хоть раз того деньгами ссудит, засадит ростовщика в каталажку, найдет повод!
А сына запер, пока не выветрится из головы дурь, эта его страсть к цыганке. Тот накалил на огне булавку и сделал на руке татуировку – букву «К» – Катя. Жить, говорит, не могу без нее, хоть убейте!
И тогда родилась у Петра Арсеньевича идея, как излечить сына от любви. Отправил его в Китай. По семейной легенде – открывать смирновские магазины в Харбине и Шанхае. А на самом деле – с глаз долой. В дорогу отец сына напутствовал так: «Если через год не разлюбишь цыганку, разрешу на ней жениться».
Дорога до Китая долгая. От скуки сел Владимир играть в карты с каким-то офицером и, как водится, все проиграл, да еще и в долги влетел.
Обратился за деньгами к родному дяде, который с ним ехал, но тот категорически отказался за него платить. Взял Смирнов гитару и в ресторане стал петь романсы. Людям нравилось, платили щедро. И долги отдал, да и себе на жизнь заработал.
В Китае про Катю забыл быстро, так как снова влюбился. В хорошенькую китаянку, супругу китайского крупного чиновника. Тот, узнав об измене жены, подослал к Владимиру Петровичу «хунхузов», наемных