с вагоном Троцкого располагался вагон начальника поезда Чикколини. В нем размещались члены Реввоенсовета и Ревтрибунала С.И. Гусев и П.Г. Смидович.
В поезде ехало 37 агитаторов, проводивших на остановках митинги и собрания. Но одного поезда Троцкому показалось недостаточно. По его приказу был организован еще один с двумя самолетами, одной грузовой полуторкой, шестью самокатами, тремя шоферами-мотоциклистами, цистерной с бензином и двумя грузовыми автомобилями. В этом поезде так же размещался оркестр из тридцати музыкантов и десять охранников.
Поезда по приказу Троцкого совершали объезд фронта, что напоминало в какой-то степени действия летучих заградотрядов. Поезда останавливались на станции, команда Троцкого пересаживалась в иномарки и с «помпой» появлялась на позициях. В распоряжении Предреввоенсовета было более десятка великолепных машин: два локомобиля, два «паккарда», один «лянч», один «непир», один «фиат», один грузовой «фиат», один грузовой «паккард» и один «пирс-арау». При поездах имелся автомобиль-цистерна и автомобиль-мастерская.
В поезде кроме канцелярии, типографии, телеграфа, радио, медпункта и бани, еще имелся вагон-сейф, предназначенный для подарков отличившимся красноармейцам. Подарками являлись, как правило, отобранные у богатых вещи. Самым ходовым подарком были часы, которые вручал Троцкий, как бы «свои», снимая их со своей руки и даря отличившемуся воину.
Троцкий впервые ввел понятие «красного террора» и сформулировал мысль о том, что «террор примет очень сильные формы, по примеру великих французских революционеров».
Он заверял, что «врагов будет ждать гильотина»… «Красный террор есть орудие, применяемое против обреченного на гибель класса, который не хочет погибать». Значит, по его понятию, этот класс надо ликвидировать физически. Он был буквально помешан на жестокости и следовал принципу полного игнорирования соображений гуманности, вплоть до применения древнеримской децимации – казни каждого десятого по жребию. Это была высшая мера дисциплинарных наказаний в римской армии.
Расстрелы красноармейцев и командиров ревтрибуналов-цами «поезда смерти» Троцкого наводили ужас на воюющих. Слухи о жестокости Лейба Троцкого на фронтах доходили и до Сталина, который понимал, что с учетом поддержки со стороны Ленина, он пока неуязвим.
Только после смерти Ленина, Сталин стал понимать опасность «ленинской гвардии» и предпринимать конкретные меры по ее нейтрализации при строительстве новой государственности молодой порослью, появившейся на местах в годы гражданской войны.
Несоглаие с Лениным
Дорога повела меня вперед, Иду и не могу остановиться, Душа моя к движению стремится, А тело все же отстает…
Понятно, что для многих революционеров, пришедших к власти в ходе практически бескровных завоеваний Октябрьской революции 1917 года, когда «власть валялась