два года я был ответственным учеником. Много рассуждал на разные темы, спорил, отстаивал свои конструктивные решения. Филин ценил это. Он стал мне больше, чем просто учитель; он стал мне духовным отцом. Я люблю этого человека как сестру, брата, отца и мать. Так иногда бывает…
Филин должен был вести у меня основные проекты вплоть до выпуска. Так я решил. Этот человек заронил в мою голову зерно чего-то большего.
Первый удар случился, когда ему пришлось уволиться. Филин в молодости много куролесил, поэтому к старости остался с одним лёгким, да и то уже барахлило. Ещё долго я не хотел мириться с его увольнением, но Филин обещал навещать меня, и он держал своё слово. Периодически приходил, знаете, занимаясь анализом моих работ. Мы много говорили о творческом пути.
Помню последний учебный день перед каникулами. Это было двадцать дней назад. Я сидел на всеобщей истории, когда на мобильный позвонила моя руководительница, уведомив, что Филин сидит в учительской. Он давно не появлялся, поэтому я был безумно рад. Собрав со стола вещи, формально попросил разрешения выйти, хотя и так мог бы нагло уйти. Я бежал по коридору весь взвинченный.
Вот он. Чуть бледнее, чем обычно. Чуть худее, чем был. Мы видим друг друга и улыбаемся. Это радостное чувство, когда ты видишь дорогого человека. Странно. Мы так давно не виделись, и я столько всего хотел сказать, но, когда момент настаёт – слова куда-то улетучиваются. Просто смотрю на Филина и радуюсь, спрашивая банальные глупости.
Мы пьём чай, болтаем на пустяковые темы. Филин говорит более отрывисто, он много тратит времени на затруднённое дыхание. Уже через четверть часа он говорит, что ему нужно ехать. Я навязываюсь проводить его до остановки. Он не против.
На улице конец декабря. Стоит крепкий мороз. Мы медленно движемся в сторону дорог. На таком разряженном воздухе мне становится тяжело говорить, поэтому всю дорогу мы молчим. Изредка поглядываю на его страдальческий профиль. Ещё ничего не понимаю.
Остановка. Я конкретно замёрз. Хочу поговорить с ним, услышать его дельные тёплые слова. Филин говорит мне, чтобы я бежал обратно в помещение, да и перемена подходит к концу. Я хочу остаться, но он успокаивает, говорит, что ещё увидимся после праздников. Я жму ему руку. Поздравляю с наступающим. Ухожу.
Перед тем, как перейти дорогу, оборачиваюсь. Вижу его печальные глаза, которые пристально смотрят мне в след. Что-то щемящее внутри проскальзывает, но я стараюсь игнорировать это чувство, не позволяя эмоциям завладеть собой.
После каникул меня встречает Филин. Он смотрит мне в глаза с фотографии, что повесили рядом с расписанием. Он смотрит пристально и гордо. На ней Филин ещё не так стар, в военной форме с наградами. Тогда он не знал меня, поэтому взгляд немного чужой. Он смотрит на меня, а справа рисуется страшная чёрная лента.
Филин умер под Новый год. Его единственное лёгкое отказало. Он задохнулся один в пустой квартире. Никто не держал его руку, его глаза не видели поддержки. Его холодный труп ещё три дня пролежит на полу у кресла, в котором