– никак не списать этот отвал на эти самые воды. При этом ничем иным не объяснишь въедливой гражданке, по какой причине разрушается стена ее «подпола».
И все-таки опытный Зубков попытался:
– От времени не то бывает.
– Не бывает, – отрезала заявительница, – еще папа мой строил, сразу после войны, из качественных подручных материалов.
И снова нашелся искушенный инспектор:
– Допустим. Но из чего следует, что имело место похищение сельхозпродукции?
Заявительница возмутилась:
– Как же с чего? Вот же отвал, то есть подкоп. Ты зрячий?
– Это еще ничего не доказывает, – твердо, ничем особо не рискуя, заявил Зубков, – пусть имеет место некоторый отвал грунта, но это еще не доказательство посягательства на вашу собственность. Чтобы делу ход дать, мне необходимы точные указания с вашей стороны: сколько было картофеля, сколько стало, материальные то есть свидетельства убыли. Иначе может получиться клевета.
Кляузная гражданка прищурилась:
– Каких же тебе доказательств нужно, товарищ участковый? Мне что, вывалить все и пересчитать по картофелине?
Сергей, стараясь говорить официально – он уже понимал, что дело идет к апелляциям к его возрасту и давнишнему знакомству с ним и его темным прошлым, – веско заявил:
– Это, положим, целиком на ваше усмотрение, не в моей компетенции. Наверняка вы сможете ориентировочно сообщить средний вес мешка, заложенного на хранение изначально, и сообщить, что осталось теперь…
Тетка взбеленилась и завела. Сообщила, что он, лейтеха-молокосос, был известен ей еще «во-о-от такусеньким». Посетовала, что зря она спасла его, мелкого мерзавца, подавившегося пустышкой. Заявила, что, если б можно было бы, снова взялась за крапиву, точь-в-точь как тогда, когда он, Зубков, впервые нажрамшись, испакостил ей палисадник под окнами…
Серега слушал вполуха, лишь изредка краснея, – стыдновато, но к таким экскурсам в собственное темное прошлое он привык.
Такова уж черная обратная сторона оседлости. Ведь Зубков отлучался из родной Мокши только в армию сходить, а по демобилизации легкомысленно согласился пойти «послужить». Опомнившись, попытался поспорить с судьбой, поработал дежурным, шофером, какое-то время шабашил, монтируя видеонаблюдение, усилители интернет-сигнала, – и все-таки все вернулось на круги своя.
Против рожна не попрешь, и снова Серега Зубков с черной папкой под мышкой ходит по дворам, пашет папой Карло, охраняя родной поселок от преступных посягательств, душа гидру эту, пока маленькая.
Впрочем, некоторые дела вполне можно деликатно отодвинуть за ненадобностью, к тому же обедать пора. Отделавшись-таки от кулачки-заявительницы, Серега решил, что пора закончить дневной обход и перекусить, с тем и отправился к дому.
Он выбрал путь вдоль улицы, саркастично названной Ровной, – с одной стороны ее имел место глубокий овраг, который в советские неприхотливые времена сходил за горнолыжный спуск, на волне роста экологичности